Песни и стихи. Том 2

Его отец, Высоцкий Семён Владимирович, 1916 года рождения, связист, ветеран Великой Отечественной войны, полковник в отставке, в настоящее время работает директором Почтово-телеграфной школы Московского почтамта.

После начала Великой Отечественной войны В.Высоцкий живёт с матерью в г. Бузулук Оренбургской области, в эвакуации. В 1945 году они приезжают в Москву, и В. Высоцкий поступает в школу. С 1947 по 1949 год он продолжает учёбу в Эберсвальде (ГДР) в семье отца и его жены Евгении Степановны. В 1949 году они возвращаются в Москву, где В.Высоцкий продолжает заниматься в средней школе и в 1955 году её заканчивает.

В том же году он поступает на дневное отделение механического факультета Московского инженерностроительного института им. В.В. Куйбышева. Проучившись там всего один семестр, он уходит из института и в 1956 году поступает в школу-студию МХАТ им. В.И.Немировича-Данченко, на актёрское отделение, где занимается у Б.И.Вершилова, а потом — у П.В.Массальского и А.М.Комиссарова. Успешно заканчивает её в 1960 году.

С 1960 года работает актёром Московского драматического театра им. Пушкина, затем — в Московском театре миниатюр, начинает сниматься в кино. В то же время появляются его первые песни.

С 1964 года В. Высоцкий — ведущий актёр Московского театра драмы и комедии на Таганке.

Владимир Высоцкий сыграл только в Театре на Таганке более двадцати ролей, снялся в двадцати шести художественных фильмах. Особую популярность Высоцкому-киноактёру принесли две его работы на телевидении — Жеглов в фильме «Место встречи изменить нельзя» и Дон Гуан в «Маленьких трагедиях». Незадолго до смерти Высоцкий записывал Дон Гуана и на радио. Эта его пятая радио-работа, к сожалению, не закончена.

И, конечно, песни. Их около шестисот. Они звучат почти в каждом доме, во множестве кинокартин и спектаклей различных театров, записаны на пластинки нескольких фирм.

Нина Максимовна ВЫСОЦКАЯ: С РАННЕГО ДЕТСТВА

Володя рос очень интересным ребёнком. Начал рано говорить, к двум годам знал много стихов, читал их выразительно (голос у него уже тогда был не по годам низкий), при этом обязательно должен был встать на какое-либо возвышение. Когда это происходило дома, то он забирался на высокий детский стульчик, откидывал со лба свои белокурые волосы и громко, не по-детски серьёзно читал длинные стихи.

Помню, в первые дни войны его не с кем было оставлять дома, и я брала его с собой на работу. Тогда, в июле 1941 г., в Москве начались воздушные тревоги и бомбардировки, прерывалась работа в учреждениях, люди укрывались в бомбоубежищах… Так однажды и мы с сыном оказались в бомбоубежище. Он ещё не понимал происходящего, резвился, со всеми разговаривал, похвастался, что знает много стихов… Потом я увидела, что он уже стоит на табуретке и громко читает:

«На Дальнем Востоке в туман и пургу Стоит пограничник и смотрит в тайгу. Туманом клубится глухая тайга, Боец на границу не пустит врага…»

Присутствующие, конечно же, были очень растроганы.

С раннего детства я замечала в ребёнке удивительную доброту. Он мог, например, собрать детей из нашего дома 126 на 1 Мещанской и всех кормить, а иногда оделял всех подарками: отдаст какую-нибудь игрушку, книжку, а то и свою рубашку или шапочку. Позднее, когда мы эвакуировались из Москвы с детским садом на Урал и жили в селе, я иногда приносила мальчику чашку молока — он и этим делился с другими детьми, говоря, что «у них здесь мамочки нет, и им никто не принесёт».

В ранние школьные годы у Володи было много товарищей из соседских девочек и мальчиков. Любимым товарищем тех лет был Вова Севрюков, сын моей подруги. Они называли друг друга по фамилии, и Высоцкий говорил Севрюкову: «Ты мне не товарищ, а брат по пятому колену!»

Дети собирались у нас, на квартире на 1 Мещанской, и любимым занятием их была игра в театр. Я сама увлекалась театром и даже в трудные военные годы находила возможным пойти с сыном на спектакль. Впервые Володя попал в театр, когда ему ещё не было трёх лет. В кукольном театре на улице 25-го Октября мы смотрели забавный спектакль про зверюшек, назывался он «Цветные хвостики». После этого Володя рассказывал подробно, образно, и там, где нужно, с юмором. Володя обладал редкой памятью (в дальнейшем это помогало ему в актёрской работе) и мог чуть ли не дословно передать содержание пьесы, кинофильма, прочитанного рассказа или сказки. Но однажды мальчишкой он смотрел кинофильм «Белый клык» по Джеку Лондону, и когда я спросила, интересна ли была картина, он ответил одним словом: «Жалостная…» — и голос его дрожал. Рассказывать о фильме он не стал, но чувствовалось, что всё виденное глубоко запало в его душу.

В восторге был Володя от Мхатовской «Синей птицы», и интересно заметить, что несколько лет спустя, будучи студентом театральной школы, он сам участвовал в этом спектакле, в массовой сцене.