Песни ни о чем? Российская поп-музыка на рубеже эпох. 1980–1990-е

Латиноамериканская ритмическая основа Tic, Tic Tac вместе с интонационно простыми, но национально колоритными мелодическими мотивами определили то, что «Мальчик хочет в Тамбов» сильно выделялась в общем потоке отечественных поп-песен. Российские аранжировщики постарались максимально точно скопировать «саунд» песни – впрочем, заменив акустические тембры гитары и маракасы на привычную синтезаторную «магму» и куда менее выразительный ксилофон. Русский текст песни и вовсе не имел ничего общего с оригиналом: автор «перевода» ориентировался прежде всего на фонетическую схожесть слов. На первый взгляд, сюжет песни представляет собой абсурдный набор мелодраматических штампов. С одной стороны, есть некий мальчик, который отчаянно хочет в Тамбов, но не может туда попасть. С другой, в куплетах повествование ведется с позиции девушки, которая сначала утешает некоего мальчика на берегу моря, а потом наслаждается случайным романом с ним.

Здесь важно сочетание жизнерадостной, зажигательной музыки с заложенной в тексте невозможностью осуществления желания, пусть необъяснимого и безрассудного в своей сути (в тексте никак не объясняется, зачем мальчику нужно в Тамбов). Песня создавала устойчивое ощущение того, что может быть очень весело и хорошо, даже несмотря на то, что мечты заведомо неосуществимы: как кажется, это очень рифмуется с мироощущением российских 90-х.

Корреспондирует с духом эпохи и клип «Мальчик хочет в Тамбов». В нем как будто создается атмосфера танцевального праздника на курорте, но создается она заведомо условно, с теми же техническим поправками, с которыми сделала российская аранжировка бразильской песни. Настоящий курорт заменяют нарочито искусственные декорации, а в группе полураздетых танцующих девушек появляется пара персонажей совсем из «другой оперы» – из голливудской черной комедии «Семейка Аддамс». Эти персонажи выглядят инородными телами в пространстве «курортной зоны» и вместе с тем оказываются вполне созвучны общей карнавальной атмосфере. Эти два героя, во-первых, замещают собой ту пару влюбленных, о которых поется в песне, а во-вторых, повышают градус праздничной условности происходящего, окончательно превращая его в большой прикол. На этом фоне сам Мурат Насыров – босой, в белой тунике и в интеллигентских очечках – выглядит еще одним персонажем всеобщего карнавального безумства.

Таким образом, «Мальчик хочет в Тамбов» оказывается уникальным мультикультурным миксом, соответствующим природе российских девяностых с их распадом понятно устроенного универсума на пеструю абсурдную мозаику. Бразильская музыка сопровождается псевдолатиноамериканскими танцами, которые исполняют герои из голливудской черной комедии. Поет песню певец с ярко выраженной азиатской внешностью, а герой его песни при этом зачем-то стремится попасть в город, расположенный в центральной части России.

В поисках места: разновидности окружающей среды

Уже упомянутая проблема выбора нетривиальной локации для съемки видеоклипа стала актуальной для отечественной поп-музыки относительно недавно. Выход визуализируемой песни за пределы статичной телестудии начался в эпоху перестройки. Флагманом в этом процессе была уже упоминавшаяся программа «Утренняя почта», которая отправляла своих героев то в пустыню, то на морское побережье, но в целом для первых российских видеоклипов такие внебудничные натурные локации были исключением.

В девяностые годы начинается бурное освоение самых разнообразных пространственных декораций, которые вместе с нарративным сценарием превращают клип в мини-фильмы. Новый формат окончательно выкристаллизовывается именно тогда, когда каждый ролик начинает стремиться предъявить собственный необычный пространственно-временной антураж. В этом потоке локаций и декораций можно проследить закономерности, сквозь которые заявляет о себе эпоха. Очертить разновидности клиповых пространств удобно по шкале их комфортности – от уютных и притягательных до отталкивающих и депрессивных.

Ретро и современность

Пожалуй, самые «комфортные» пространства в клипах девяностых годов связаны с псевдоисторическими декорациями. Это неслучайно: именно в этот период отечественная массовая культура заново открывает для себя прошлое. Во-первых, исторические события и эпохи получают новую интерпретацию, а во-вторых, приходит понимание, что эта интерпретация может быть бесконечно вольной. На отечественном телевидении начинается бум исторических сериалов («Петербургские тайны», «Королева Марго», «Графиня де Монсоро») и рекламных роликов, отсылающих как к мировой, так и к национальной истории (самым знаменитыми из них, безусловно, была рекламная кампания банка «Империал»)353.