Песни падающих звёзд

А всё потому, что приврал он при новенькой из «а» класса, Наде, мол, сто раз уже так делал, даже на телефон снимал, только вот стёр запись нечаянно. А Надя возьми, да поймай его на слове. Девчонки — они такие. Засмеют же потом. И нам с Димой теперь страдай за компанию, чтобы честь друга не запятналась.

— Сенёк, помоги, — просипел Лёха, пытаясь забраться на подоконник. Колени у него разъезжались, а силы рук не хватало, чтобы удержаться за раму.

— Давай первым полезу, — миролюбиво предложил я, за что получил тычок в плечо.

— Сам справлюсь, — огрызнулся друг. Спустя минуту тщетных попыток он сдался, но оптимизма не растерял. — Ладно, будь по-твоему. Ты тут первый иди, а я уже внутри поведу. Так честно будет. Согласен?

— Согласен, — кивнул я, стараясь удержаться от ехидных комментариев, и без труда подобрался к створке. — Толкну сейчас, погоди…

Я навалился на окно, но створка даже не шелохнулась. Крепко же её привязал! Постарался, называется, чтоб сама не распахнулась. Оглянувшись на Лёху, я начал шёпотом оправдываться:

— Ветер днём был сильный, вдруг бы…

— Толкай давай! — поторопил меня Лёха и нервно оглянулся. — Может, показалось, но там словно шуршит что-то. Вдруг собака?

Проследив за взглядом друга, я будто и правда заметил какое-то движение, а фантазия пририсовала оскал острых, как лезвия, зубов. Страх придал сил, и я всем весом бросился на окно, словно пытаясь просочится прямо сквозь стекло.

Шорох стал явным.

— Эй, кто там ворошится? А ну вылезай! — грозно крикнули сбоку, и я похолодел: голос принадлежал Аргусу.

От испуга Лёха прыгнул на меня, вдавливая в окно, и то, наконец, поддалось. Мы ввалились внутрь, как два куля с картошкой. От удара перехватило дыхание, и я лишь просипел, указывая на окно:

— Закрой, закрой!

Лёшка сообразил быстро. Мигом вскочив на ноги, он тихо прикрыл створку и провернул ручку до упора, а затем сполз по стенке, стараясь скрыться из виду.

— Ты ж сказал, что… — мне всё ещё не хватало воздуха, и я, как выброшенная на берег рыба, судорожно открывал рот. — Что дядя Боря спит давно! Что сам видел!

— Так он спал! — попытался оправдаться одноклассник. — И я правда видел! Ну, слышал точнее. Там храп стоял такой, что их пёс в будку забился. Небось подумал, что гроза начинается!

Я застонал и стукнул друга по коленке. Тот ойкнул от неожиданности:

— Ты чего?

— Блин, Лёха, ну ты лопух! Это тёть Маша была! У неё с носом что-то, с перегородкой, с детства ещё! Она как выпьет — начинает такие рулады заводить, что стены дрожат! А дядя Боря терпеть этого не может, он же сам не пьёт, вот и… Вот и пришёл в школу ночевать, блин! Ну попали!

— Попали, — этом отозвался Лёша и вздохнул. — Мой прокол, признаю. Ну кто знал, что тёть Маша… Ладно, — хлопнул себя по коленке Лёша и, приподнявшись, осторожно выглянул в окно. — Вроде ушёл. Может, подумает, что показалось?

— Ага, конечно, — мрачно отозвался я и поднялся с пола, потирая ушибленное бедро. — Он ведь совсем глупый. Это же дядя Аргус, Лёха, он нас искать пойдёт! Точно тебе говорю.

— Ну и ладно, — Лёха потряс фонарик, проверяя, не сломалось ли чего от удара и, оттеснив меня плечом, двинулся к выходу из туалета. — Пойдём в кабинет английского. Он на третьем этаже, туда Борис Ефимыч точно не сунется. Пока он доковыляет по лестнице, мы уже пять раз спрячемся.

— Надо было в «началку» лезть, — вздохнул я и проследовал за Алексеем. — Там точно никто проверять бы не стал. И спортзал большой, всё видно было б.

— Но пришли мы, чтоб призрака найти! А он в основном здании обитает, — парировал Лёха и, приоткрыв дверь, выглянул в коридор. — Никого. Пошли.

О призраке мы услышали от Таньки с Варей — наших одноклассниц. Они вообще были любительницами страшных историй. Постоянно выискивали в интернете информацию о заброшенных домах, о загадочных исчезновениях, временных дырах и прочих необъяснимых событиях. Там же нашли они и одного писателя, который основал целую фирму по поимке нечисти, и все книги его скупили.

Девочки часто говорили, что и самим доводилось столкнуться с потусторонним миром. Врали небось. Уж больно их истории на случаи из книг похожи были. Я читал.

Но про призрак мальчика мне и мама нехотя рассказала. Мол, много лет назад восьмиклассник Гриша, после того как его сочинение по литературе учитель высмеял, выпрыгнул из окна третьего этажа. Погиб. Долгое разбирательство было, и директора привлекли, и учителя литературы, — тому даже уволиться пришлось.

Но теперь летом, в конце мая, появляется призрак Гриши в школе, чтобы на сдавших экзамены школьников посмотреть. Бродит он по коридорам, в классы заглядывает, воет по ночам, о жизни своей вспоминая. И литературу ненавидит — все книги разбрасываете в библиотеке, рвёт их.

Бред, конечно. Но Лёха пообещал уже Наде, что на телефон заснимет, как будет духа мальчика погибшего искать. Правду говорят: что влюблённый, что дурак — всё едино. Но осуждать его я не мог: самому было любопытно, насколько правдивы слухи.

Лёха вытер рукавом лоб и поманил меня:

— Надо с поста ключ взять от триста восьмого. Я Димону эсэмэску скинул, чтоб туда тоже шёл.