Песни падающих звёзд

— Не буду лукавить: разговор тяжёлый, — начал Артём и, причмокивая, отхлебнул напиток. — М-м-м… Понимаю, что для вас новость может оказаться… шокирующей. Но, посоветовавшись с мэрией, мы решили, что пора двигаться дальше. В ногу со временем. Навстречу будущему, где искусственный интеллект — реальность. Даже повседневность.

Он замолчал. Молчала и Виктория, так и не притронувшись к чашке. Первым не выдержал Артём:

— Вижу, пока вы не понимаете, о чём речь. Наша оранжерея полностью меняет специфику работы…

— Что, спрячете все экземпляры под купол и будете лишь транслировать картинку на экране? — перебила его Виктория. — Верно говорили, что и за растения приметесь! Оранжерея славилась как раз возможностью увидеть настоящие цветы, почувствовать их аромат, хотя бы на секунду окунуться в атмосферу чистой, нетронутой природы! А вы…

— Виктория! — Артём Никитич хлопнул себя по коленям. — Мы не станем прятать растения. Мы заменим их вовсе. Все экземпляры будут переведены в искусственную форму. Когда-нибудь. Пока что это разработки, но… Штат работников придётся сменить, конечно же. Увы, но в данном случае мы нуждаемся в программистах, а не садовниках.

Виктория подумала, что ослышалась:

— Что вы сделаете?

— Воспроизведём представителей флоры со стопроцентной точностью, включая уже вымершие виды. Всё до мелочей: прорастание семян, всход побегов, плодоношение. Представьте, что ожидает оранжерею! Прорыв и следующий за ним небывалый успех!

— Вы хотите избавиться от…

Воздух застрял где-то в гортани, и женщина не смогла продолжить фразу. В глазах потемнело, и на секунду Виктории показалось, что она спит. И всё сказанное — нелепый кошмар.

— Поймите же, растения — живые организмы, требующие внимания и заботы. Они подвержены заболеваниям, имеют свой срок жизни. А уж траты ресурсов, причём, не только финансовых, — баснословны! В наш век — век технологий — это нецелесообразно.

— Люди тоже имеют свой срок, — выдавила из себя Виктория Сергеевна. — Их тоже хотите заменить машинами?

— Когда-нибудь и такое может произойти, — жёстко ответил начальник, и Виктории нестерпимо захотелось выплеснуть ему в лицо чай. — Мир меняется. Кто-то понимает, что за техникой — будущее. А кто-то пытается сопротивляться, и в итоге оказывается сломан.

— Это что, угроза?

Артём Никитич возмущённо ахнул:

— Что вы?! Я просто пытаюсь объяснить вам, что не все нововведения — зло.

Но Виктория видела, что выражение лица его не изменилось, и осталось таким же раздражённым, как и во всё время разговора.

— Что будет с… нормальными экземплярами?

Артём Никитич расслабился:

— Их выкупил один из членов совета. У его внука день рождения, а мальчик грезит джунглями. Вырученной суммы хватит, чтобы не только оплатить разработку техно-двойников растений и сделать ремонт, но и выплатить все неустойки из-за сокращений.

— То есть… — Виктория беспомощно оглянулась, будто надеясь увидеть ожившего мужа и найти в его лице поддержку. Но его не было. Лишь частички пыли летали в воздухе, хотя жалюзи были опущены до подоконника, и ни один луч света не проникал в кабинет. — Все редкие виды, в данный момент произрастающие в оранжерее, возьмут и… высадят на газоне в начале ноября? Для того, чтобы избалованный мальчишка почувствовал себя Индианой Джонсом?

Артём кинул взгляд на наручные часы и встал с дивана:

— Боюсь, нам с вами не понять друг друга, а у меня совсем нет времени на пространные объяснения. Дорабатывайте, а вечером зайдите в бухгалтерию за расчётом. Вам выплатят всё, что полагается. И отпускные тоже.

— Сделайте мне подарок на прощание, — внезапно попросила Виктория, наблюдая, как пылинки ложатся на её сцепленные руки. — Отдайте кашпо с твидией. Я принесла её из дома полгода назад.

— С чем-чем?

— Оксипеталумом.

— Ах, да… Увы. Не могу. Не стоило вам вносить его в базу — теперь это собственность оранжереи. Хотя, признаться, я не уверен, что ему найдут применение: экземпляр совсем поник. Вероятно, придётся утилизировать.

— Я выкуплю. Всё, что перечислили: зарплата, отпускные… Этого хватит?

Артём Никитич сжал пальцами переносицу и поморщился:

— Вы бьётесь за неликвид, и готовы пожертвовать немалой суммой денег. Понимаю, что новость могла выбить вас из колеи, но это не повод…

— Твидия дорога мне. Это подарок мужа.

Артём прищурился, снова посмотрев на часы, и, помедлив, кивнул:

— У чёрного входа должна стоять машина. Рабочие уже начали погрузку. Скажите, что я разрешил забрать эту… твидию. Вместо грамоты за стаж работы. И помните: мы всегда вам рады. Как самому преданному посетителю.

* * *

Вечером, сидя на диване и уставившись в одну точку, Виктория не могла собраться с мыслями. Кашпо с твидией, возвышающееся на тумбочке возле приоткрытого окна, напоминало о случившемся, а переломанные косорукими грузчиками стебельки чуть покачивались от сквозняка.