……………………………С худыми днищами прогнивших двадцать барокДавали течь и шли ко дну,Утопленников, трюм набивших, тщась теченьямЛуары тысячами сбыть, —Служа проконсулу Карьеру{387} развлеченьемВ часы похмелья, может быть.И перьями строчат, как клерки фирмы трупной,Вся свора наглая писак,Весь этот трибунал, Фукье, Дюма{388} — преступныйВоров, убийц ареопаг.О, если б их настичь среди ночных веселий,Когда они, разгорячась,Став кровожаднее от запаха борделей,И преступленьями кичась,Косноязычные, бесчинствуют, икают;Под крики, песенки и смехХвастливо жертв своих вчерашних вспоминаютИ ждущих завтра казни всех.И ищут пьяные, шатаясь, для объятий,Чтоб без разбора целовать,Любовниц тех и жен, что перешли с кроватейМужей казненных на кроватьУбийц их. Слабый пол! Таков его обычай:Лишь тот, кто победить сумел,Владеет женщиной, как взятою добычей,И арбитр смерти, нагл и смел,Срывает поцелуй. Он знает их уловки,Ведь для настойчивой рукиИ брошки их грудей и бедер их шнуровкиНе так уж колки и крепки.Хотя бы совесть им за все дела воздала,Но не смутит она уютПолночный палачей, что в казнях доотвалаКровь человеческую пьют.О, банда грязная! Кто б мог в стихах искусныхВоспеть деянья их и дни?Копье, разящее чудовищ этих гнусных,Нечисто так же, как они.
4
Когда мычащего барана за оградуВеревкой тянут на убой,На бойню среди дня, то разве кто из стадаСмущается его судьбой?Весною на лугу он детям был забавой,И девушки, резвясь порой,Вплетали с кос своих ему на лоб кудрявыйЦветок иль бантик кружевной.Не думая о нем, едят его жаркое.Так в этой бездне погребен,Я участи своей жду в мертвенном покое,Уже вкусив забвенья сон.Самодержавному есть хочется народу.Набиты под тюремный свод,Ждут тысячи голов скота ему в угоду,Как я, взойти на эшафот.Чем помогли друзья? Не раз они украдкойБросали деньги палачам,И писем их слова я впитывал, как сладкийИ освежительный бальзам.Но бесполезно все. Им жребий мой неведом.Живите же. Вам жизнь данаНе торопясь итти за мной в могилу следом;И я в другие временаНесчастных обходил, отворотив, быть может,От них рассеянно свой взор.Живите же, друзья, и пусть вас не тревожитМой ранний смертный приговор!