Читаем Песни Заратустры полностью

1

Раскинулась водой озернойДуша, и в ней, как солнца блик,Живет, смеясь в волне повторной,Твой милый лучезарный лик.День или ночь? Не сознаетсяВоды блаженное кольцо,Доколь на глади волн смеетсяИ светится твое лицо.

2

То стынет ветер полуночный,В окно стучащийся борей,То дождь скребется худосочный,Переминаясь у дверей.То час мечты, и в нем – отрада,То ветер меж твоих волос,То в душу дуновенья взглядаПриносит влажный шорох слез.

3

Ночное небо замыкаютСинеющие своды круч,И молнии одни сверкаютПод мрачными бровями туч.На чужедальнем горном склонеСосновый корень одинок,И к лесу тянется и тонетВ багрянце голубой дымок.Один на небе чужедальномСочится дождь, пока велят,И так печально, погребальноИз глаз твоих сочится взгляд,Который вновь являет светуВсе разоренное судьбой:Жизнь, счастье, канувшее в Лету, –И возвращает нам с тобой.

4

В час размышления бездонный –Над жизнью, страхом и тоской –Порой меня объемлет сонный,Уже не чаемый покой.Не зная кстати иль некстати,Пути не видя своего,Мой ум и в этой благодати,Тоскуя, ждет невесть чего.

Песня девицам

Поумнел вчера, девицы, –Стало мне семнадцать лет.Взором старой мудрой птицыЯ гляжу на белый свет.Мысль пришла, предстала словом –Едкой истины глоток!Вам ли быть с таким уловом?Вам бы чувства шепоток!Редко думает бабенка,Но в пословице – совет:Руководствуй, как ребенком,Чуть размыслит – сладу нет.Видно, рвется там, где тонко:Бабья речь – блошиный скок,Редко думает бабенка,А размыслит – не дай Бог!Мудрость дедов как не славить!Но, имея острый ум,Я и сам могу представитьКвинтэссенцию всех дум.Вы – раздумий тех причина,Я открыть их нынче рад:Девки – краше,Но мужчинаИнтересней во сто крат.

Смерть Зигфрида

Перейти на страницу:

Все книги серии Золотая серия поэзии

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука