Читаем Песни Заратустры полностью

Ночная буря

Ты нависла пеленой тумана,Мрачная богиня, за окном.Дыбились порывы урагана,Шумом ливня заглушая гром.Сумрак расстилался черной лавой,Молнии пылали ярче дня,И, колдунья, смертную отравуТы из тьмы варила и огня.В час полночный, заперевшись дома,Слушал я неумолимый войИ следил, как ты секиру громаПоднимаешь грозною рукой.Я был в доме. Ты была снаружи.Минул миг – и ты уже внутриИ под лязг сверкнувшего оружья,Подойдя, промолвила: «Смотри!Предо мной, воительницей вещей,И герой испытывает страх.По ночам верша свой труд зловещий,Я невинных втаптываю в прах.Факелы вошли в мои глазницы.Под моей стопой дрожат гроба…Ты – червяк. Твоя судьба – молитьсяТы – зола. Истлеть – твоя судьба!»

Путник

Шагает путник в поздний часСредь тишины.И лес, и склон в глуби душиОтражены.Как хорошиИ тьма, и тишь! Он ширит шаг,Невесть куда бредя сквозь мрак.Трель птицы слышится в ночи…«Не надо, птица, замолчи!Зачем ты мой смущаешь слух?Я не могу быть к зову глух,Но верный путь – один; меж двухБлуждая, заплутал мой дух,Маяк потух!»Тут птица молвила в ответ:«О, не тебе я шлю привет:К себе зовуПодругу, чей крылатый следВзмыл в синеву.Мне без подружки счастья нет!А ты здесь, путник, ни при чем.Иди путем своим –Ведь эта песня не о том,Как, золотой мечтой влеком,Брел пилигрим…»Что ты наделала своимВеселым пеньем: недвижимЗастыл, охвачен сладким сном,Несчастный пилигрим!

Гимн меланхолии

Перейти на страницу:

Все книги серии Золотая серия поэзии

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука