Читаем Песни Заратустры полностью

Он умер, похоронен и забыт.Во мху, среди седых камней, могила,Которую никто не посетит.Как жизнь, ему известность изменила.И публика. И лаврами увит,По прихоти злорадного зоила,Комедиант ничтожный и негодный,Но всем угодный, потому что модный.Подмостки опустели. ТишинаГлаголет, что идет другое действо.В Британии гражданская война,В Британии убийство и злодейство,Престол повержен, Вера сметена,В парламенте сплошное лицедейство,А сами лицедеи сочтеныПосланцами из царства Сатаны.В крови и смуте стих последний стих,Донесшийся из века золотого,Когда британцы чтили не святых,А тех, чье чудодейственное словоВ священный трепет повергало их,Когда, отплыв от берега родного,Искали славы, доблести и злата,Когда стеной стояли брат за брата.Но тот, кому дано узреть вершиныНе снизу вверх, а вровень с их красой,Но тот, чьи думы внутренне единыС высокою шекспировской строкой,Но Гаррик устремляет взор орлиный –Поверх того, что признано толпой, –На чудом не истлевшие страницы –И чудо в мире заново родится!И как, покуда мир лежит в тумане,Зарю уже приветствуют холмы,Британского величия дыханьеПочуяли германские умы:Явился Гердер, песни и преданья,Явился Лессинг, и явились мы:И гения свободное пареньеНашло здесь отзвук, полный восхищенья.Туман висит меж царством тьмы и света,А сквозь него проходит путь лучей.Удел и назначение поэтаНе мрак пронзить стрелой своих речей,А мглу, туман, унылые тенета,В которых увязает книгочей, –И только луч, венчая землю с твердью,Сверкает над забвением и смертью!Все позабыто! Злоба и вражда,Сплошное помрачнение рассудка,Всеобщая – и страшная – нуждаРазят и безнаказанно, и жутко,Поэтому трагедия чуждаБританским вкусам, непристойнашутка, –И государь на плахе обезглавлен,Театр же – пошлым галлампредоставлен.Из Галлии вернулся Карл Второй,А вслед за ним наехали актеры,Но действо стало жалкою игрой,Не увлажняя, а смущая взоры, –Кривляются любовник и герой,Вчерашние статисты и суфлеры, –Театра нет, когда величья нет,А есть придворный выморок и бред.А он лежал в гробу, забытый всеми,Забытый и оболганный лежал.Вокруг шумело призрачное время,Двусмысленный восславив идеал,Король султаном был в своем гареме,И одалиски жаждали похвал, –Лишь лучшие – а их ничтожно мало, –Лишь Вечность на Поэта уповала!

Песни принца Фогельфрая

Альбатрос

(Объяснение в любви, во время которого поэт падает в яму)

Перейти на страницу:

Все книги серии Золотая серия поэзии

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука