Песни Земли Холмов

– Порождения земной крови? Феаров? – она закусила губу, помолчала немного и кивнула. – Да. Да, да, да, будь я не Мйатэа Маварэ, если это не так! Они – ужасны, Милранир, они гибельны! Мы падаем в очень глубокую пропасть… С их появлением йэлтэ совсем отказались от Уумара и почти что прокляли людей, ты понимаешь, что это значит? Я сама уже не раз думала…

– Да ты что! – старик неожиданно расхохотался. – Значит, я зря трачу на тебя время, отступница?

Она вздрогнула. Впилась в его длинную фигуру взглядом.

– Это я – отступница? – медленно проговорила.

Он вскочил, подбежал к морю и, по колено войдя в серебристую воду, развернулся лицом к берегу, закричал:

– Ты! Именно ты, великодушная девочка моих снов! Что? Тебе надоело? Ты устала – смеяться и плакать, устала от ежедневной волокиты земных путей и вполне человеческих страданий?

– Я устала от невозможности что-либо изменить.

– Вот! – Милранир раскинул худые руки. – Для этого я и позвал тебя!

– Для чего? – упрямо спросила она, покачав седой головой.

Он быстрым шагом подошёл к ней.

– Для сказки! – он хлопнул в ладоши и сделал полный разворот на каблуках. – Для безумной истории, сумасшедшей игры! Для новой легенды, сожри тебя дракон!

– Подожди, Милранир, ты предлагаешь…

– Молодец девочка!

Он смеялся. Она прижала тонкие пальцы к вискам, колокольцы в косах снова жалобно зазвенели.

– Ты окончательно сошёл с ума. Ты же… Неужели ты не мог позвать для этого кого-нибудь другого, памятуя о…

Он наклонился, поднял что-то с земли.

– Дай руку. Раскрой ладонь.

Она повиновалась. Он накрыл её руку своей.

– Что это?

– А ты не понимаешь? – он усмехнулся. – Это песок. Он таким был много лет и будет ещё, если не случится чудо. Придёт однажды старый сказочник и придумает, что песок этот -пепел погребального костра великого витязя или прекрасной девы, мимохожий менестрель сравнит здешний ветер с нежной лаской женских рук, и всё здесь станет иначе.

– Но не лучше ли песку оставаться песком?

– Не лучше, – отрезал Милранир. – Ты со мной или как?

– Чего ты хочешь?

– Я же сказал – сказки. Люди озлоблены? Люди изверились? Так вернём же им жажду чуда, ведь мы – безумцы, бродяги, юродивые – можем это сделать. Мы создадим им новую легенду, мы снова покажем им, как возможно – жить, то, что они давно забыли – о себе же! Любовь, мужество, воинскую доблесть, подвиги… Смех и слёзы наконец! Счастье, которому они отказали в праве на существование и которое скрывалось в самых неожиданных вещах!

– Понимаю.  Ты ведь, – она горько улыбнулась уголком рта, – не в первый раз.

– И ты.