Песня для кита

Получилось похоже, и в то же время не совсем: ритм его собственной песни переплетался с чем-то новым. Невозможно было в точности воспроизвести пение Синего-55, но я выбрала самые близкие к нему ноты и постаралась повторить ритмику его пения. Я прочла, что пение китов состоит из таких единиц, как отдельные стоны, скрипы или выкрики, встроенные в музыкальные фразы. Совокупность фраз составляет тему. Подобно тому, как сказанные слова складываются в предложения и абзацы. Или как жесты нашего языка, складывающиеся в предложения, а потом в разговоры, или поэмы, или истории. Может быть, Синий-55 поймёт, что это история для него.

Проделав всю работу, я постаралась сосредоточиться, прежде чем написать ответ. Мне казалось, что это будет самое важное письмо в моей жизни. А значит, надо сделать всё правильно.

Дорогая Энди!

Большое спасибо за файл со звуками морских животных. Это было именно то, в чём нуждался мой проект.

С тех пор как наша преподавательница в научном классе мисс София Аламилла рассказала о судьбе Синего-55, я постоянно о нём думаю.

Мои руки зависли над клавиатурой: как бы подать им мой план так, чтобы смотрители заповедника не приняли меня за самоуверенную маленькую нахалку?

Поскольку попытка пометить его электронным чипом не удалась, я подумала, не пригодится ли вам моя идея.

Я описала, как с помощью музыкантов нашей школы записала песню на частотах, доступных для Синего-55, а потом наложила её на его собственное пение и на звуки животных в заповеднике.

Файл с полученной записью я вложила в это письмо. Всё, что вам нужно сделать, – включить его, когда будете на борту катера, и подключить к воспроизводящему устройству водонепроницаемые колонки. А потом опустить их в воду, чтобы Синий-55 мог услышать. Вы ведь упоминали, что он часто держится рядом с другими китами, верно? А они даже не пытаются петь так, как он. Я уверена, что песня, хотя бы немного похожая на его собственную, привлечёт его и на какое-то время удержит на месте.

Я подумала о том, что каждый раз, когда между собой прощаются глухие люди, это раздражает остальных: им приходится торчать на пороге в ожидании, когда мы наконец разойдёмся. Но получается так, что мы вроде уже распрощались и снова вспоминаем что-то важное, что непременно нужно сказать. Но если ты не уверен, когда тебе снова выдастся случай поговорить с таким же, как ты, человеком, лишённым звуков, тебе ужасно не хочется с ним расставаться.

Каждый раз, когда он будет проплывать мимо вашего заповедника, эта песня будет звучать ему приветом из дома. Может, её смогут воспроизводить и в других заповедниках, когда он мигрирует в тёплые воды. И ему не будет так одиноко, когда зазвучит что-то похожее на его пение.

Я сбилась со счёта и не знаю, сколько раз перечитала это письмо, выверяя каждую запятую. Оно должно быть достаточно профессиональным, но и ненавязчивым тоже, как если бы мы были хорошо знакомы и давно работали вместе. Я без конца правила то одно слово, то другое, а потом отменяла правку. Наконец я решила, что больше ничего сделать не могу. И с замирающим сердцем нажала «Отправить».

«Синий-55, твоя песня уже в пути!»

17

Мне захотелось увидеть Венделла, чтобы лично рассказать ему о песне для кита. На следующий день после уроков я воспользовалась видеовызовом и спросила, можно ли к нему прийти. Он ответил, что если я потороплюсь, то они возьмут меня с собой в среднюю школу Бриджвуда. У его мамы сегодня не было занятий, и она хотела вечером заскочить в класс, чтобы кое-что подготовить на завтра.

Пока мы ехали в Бриджвуд, я рассказала Венделлу, что записала песню для Синего-55 и отослала её в заповедник.

– Вот это круто! Они уже ответили?