Песня моей души

Я растерянно смотрела на него. Неужели… неужели, чернореченец, тем более, принц, которому бы на руку было поймать врагов самому, хочет помочь нам уйти? Это… разве это возможно?! Он же… не участвует в битвах сам, плохо тренируется. А его отец, Мстислав, известный воин. Наверное, король Черноречья недоволен тем, что его средний сын увлекается науками, а не войной. И поймать бы двух новодалек, прячущихся недалеко от чернореченской столицы, принцу бы пригодилось, но… он и в правду хочет отпустить нас, заботиться о нас?!

«Он искренне хочет помочь вам» – вдруг сказала Мириона.

«Почему ты сразу не сказала?! Я так испугалась!»

«Так ведь одно дело хотеть помочь, а другое – помогать. Искреннее стремление – это только полдела. Я молчала, чтобы дать ему возможность помочь вам на деле»

Ну, я понимаю теперь, почему она молчала, но…

«Если он поможет вам – у вас будет друг. Настоящий друг»

И правда, если чернореченский принц решится нас отпустить и, более того, поможет нам скрыться, значит, у нас появится настоящий друг, которому можно верить! Обрести друга… здесь… из числа врагов… это как чудо! Может ли это чудо случится для нас?..

– Но ведь вам невыгодно нас отпускать, – недоверчиво добавила юная графиня спустя некоторое время молчанья, когда напряжённо вглядывалась ему в глаза. – Думаю, ваш отец вас за такое по голове не погладит.

– Ну, извините, – грустная и усталая улыбка. – Я не люблю убивать. Не люблю войны. Я больше люблю людей. Видеть их живыми, здоровыми и счастливыми.

– Так… вы совсем не любите драться?

– Увы, – он развёл руки в стороны, – уж таким родился.

– И… – она задумчиво сощурилась. – Вы не проявляли себя как воин – и поэтому о вас ничего не говорят?

Принц помрачнел, но твёрдо сказал, прямо смотря ей в глаза:

– Да, я как воин никудышный. Книжный червь. Позор семьи. Но я не люблю смотреть, как гибнут люди. Не люблю причинять кому-то боль. Тем более, – грустная улыбка. – Дни, проведённые с вами, наши светлые добрые разговоры, ваше остроумие и ваша королевская осанка… смотреть на вас и разговаривать с вами было большим удовольствием для меня. Как праздник, куда я неожиданно попал, идя по скучной серой улице. Чужой праздник. Не для меня. Но я видел его – и мне было хорошо. Какую-то часть праздника я застал, – он вдруг осторожно взял её руку – и Цветана её не вырвала – легко сжал её пальцы. – Вам надо уйти поскорей, Цветана! – он обернулся и посмотрел мне в глаза: – Вам лучше уйти отсюда поскорей, Алина. Пока вас кто-нибудь не раскрыл. Вы хорошо притворялись, вы платили деньгами Черноречья, последней чеканки. Но Цветана слишком юна и слишком много болтает. Да и… ваш спутник, Станислав… он, конечно, держится, но если и у него кого-то из родственников убили чернореченцы, а это вполне могло быть, однажды он может сорваться – и кого-нибудь ранит или убьёт.

– Да я бы с радостью ушла отсюда хоть сейчас же! – вздыхаю. – Но я обещала вылечить Цветану. Целебная трава растёт только здесь. И Цветана ещё не выпила нужное количество отваров и настоев.

Ведь Мириона пока ещё не говорила, что лечение уже закончено. А ей виднее состояние девочки.

– У нас никто не знал, что это за болезнь. Лекари говорили, что я очень слабая и долго не проживу, а целители – если они не были шарлатанами – говорили, что у них не хватает сил исцелить моё тело своей силой, – Цветана грустно потупилась, потом посмотрела на меня, улыбнулась мне. – Но вдруг пришла Алина и сказала, что она знает и эту болезнь, и лекарство от неё! И я так обрадовалась этому! Подумала, что теперь я смогу жить, смогу когда-нибудь выйти замуж. Может быть, за любимого… и родить детей, – она серьёзно посмотрела в глаза чернореченскому принцу. – И мне всё равно, что ради этой травы мне пришлось прийти сюда! Потому что так у меня появилась надежда, что смогу выжить. Жить обычной жизнью, как и другие люди!

Отрок вздохнул:

– Теперь я понял, зачем вы решились на такой отчаянный поступок. А… долго ещё вам нужно использовать эту траву?

Девочка вопросительно посмотрела на меня. Я ответила:

– Мы ещё прошли только часть лечения. И… я пока не знаю, сколько нужно ещё.

Вячеслав помрачнел:

– Я заметил, какую траву вы собираете. Ясносинь. Она действительно редкая. И тут, неподалёку от столицы, её больше всего. Да… грустная ситуация. Тут вам опасно находиться. А дома надежды нет. Или… – он вдруг внимательно посмотрел на Цветану. – Сядьте и расскажите мне о признаках вашей болезни подробно.

Почему-то она сразу же послушалась, да и руку не забрала. Присела прямо на траву, он опустился возле неё, продолжая осторожно сжимать её руку. Девочка с надеждой спросила:

– Значит, вы и траволечение учили? Хоть что-то по нему знаете?