Песня осеннего леса

— Через несколько лет после нашего переезда мы снова стали общаться. Но мне хотелось держать тебя подальше от Британии. Мама меня поддерживала в этом, но в последние годы резко изменила мнение и вообще начала вести себя очень странно.

— Как именно? — нахмурилась я.

— Она стала говорить, что тебе нужно вернуться в Долгран. Что это твоя судьба, предназначение, что некий Он ждет тебя. И только ты можешь ему помочь.

Повисло молчание. Мама явно подбирала слова, а у меня в голове проносились все увиденные здесь сны. Я так долго тебя ждал…

— Если честно, я подумала, что мама… что у нее не все в порядке с головой. Ты не знаешь, но три года назад я приезжала в Долгран и уговорила ее пройти полное медицинское обследование. Но все врачи сказали: она абсолютна здорова. А мама… она понимала, что я ей не верю. И просила дать твой номер.

— Ты не дала, — тихо констатировала я.

— Да, не дала, — с вызовом ответила мама. — Потому что чувствовала: если ты приедешь в Долгран, он затянет тебя в свои сети, отпутает, одурманит ядом и больше никогда не выпустит!

— У тебя новый сценарий? — я не смогла сдержать смешок.

— Да, — буркнула она, растеряв энтузиазм. — Но ты поняла мою мысль. Тебе не нужно было ехать в Долгран. А ты все равно приехала.

— Может быть, это и правда судьба?

— Да плевать я хотела на судьбу. Эмма, уезжай оттуда, прошу. Оставь в покое этот дом, продай его первому, кто предложит. А если не предложат, то и вообще забудь. Только возвращайся в Америку.

— Поздно, — вздохнула я и перебросила на грудь длинную рыжую косу.

— Что это? — вытаращилась мама. — Ты же стриглась месяц назад у моего любимого стилиста. А теперь нарастила волосы?

— Если бы, — немного нервно усмехнулась я. — Это они сами… наросли. Здесь, в Долгране.

— Боже, Эмма…

— Я уже влипла во все это по самое не могу. Поэтому хочу остаться тут и разобраться.

— Дочка…

— Бабушка оставила мне письмо, где написала, что я могу закончить то, что началось с Орли. И я знаю: здесь есть тот, кто очень нуждается в моей помощи. Пусть он даже и не совсем человек.

— Но ты ведь человек. И понятия не имеешь, с кем или с чем столкнулась.

— Почему же, имею, — возразила я. — Они хорошие. Другие, но хорошие. А Долгран — действительно волшебное место.

— Волшебное, да уж. Или проклятое. Вот уж удружила нам наша пра-пра. Что ей, нормального мужика в Долгране не нашлось?

— Может это была любовь, — улыбнулась я.

— Сомневаюсь, — поморщилась мама. — Если сидхе действительно такие… чуждые, как мы думаем, какая любовь может быть между ним и обычной земной женщиной? Нет, с ее стороны — возможно, но чтобы полюбил сидхе…

— В любом случае, это было давно, — пробормотала, отведя взгляд.

Слова мамы о невозможности таких чувств больно кольнули внутри. Они перекликались с моими собственными сомнениями и думать об этом сейчас не хотелось. Поэтому решила сменить тему и спросила:

— Знаешь… у меня есть еще один вопрос. Ты никогда… никаких странных снов не видела?

— Странных снов… — мама замялась. — Ты имеешь в виду, связанных с Долграном?

— Да.

Она немного помолчал, а потом все же призналась:

— Я… чувствовала что-то необычное. Я имею в виду, когда была еще ребенком. А некоторые мои друзья всерьез полагали, что в нашу деревню иногда приходят волшебные существа. И они могут общаться с ними. Конечно, я, которая даже в Санта-Клауса перестала верить в пять лет, считала все это детскими глупостями. Я вообще в детстве была слишком серьезной и терпеть не могла сказки. Но…

— Но что?

— Иногда я все еще ощущала необычность Долграна. Меня тянуло в лес, но мама запрещала, а я была послушной девочкой и не ходила. И сны… Мне снились сны. Правда, уже совсем не помню, о чем они были. Забыла. Да и не старалась запоминать. Я даже странным снам всегда находила рациональное объяснение.

— Понятно, — протянула я.

Мама зажмурилась, с силой потерла виски, потом открыла глаза и сказала со вздохом:

— Будь осторожна.

— Не переживай, — я бледно улыбнулась. — Со мной здесь Вероника и Изабель.

— Ого. Тогда ладно, ваша компания горы свернет, если нужно будет.

Где-то на фоне заплакал ребенок и послышался голос моего отчима.

— Это Мартин проснулся или Уильям? — хихикнула я.

Мама оглянулась и обреченно махнула рукой:

— Не имеет значения. Где один, там и второй.

— Тогда иди. Не буду тебя задерживать.

— Береги себя, дочка, — тихо произнесла мама, а я отключилась.

Отложив ноутбук в сторону, откинулась на подушку и уставилась в потолок. Да, теперь понятно, почему мои прабабки из церковных книг все носили девичью фамилию и почему там ничего не было о мужчинах семьи. Женщины нашего рода действительно имели странно похожие судьбы. Может быть это влияние фейской крови? Может быть это она не позволяет мужчинам задерживаться надолго возле женщин О’Рори? Не знаю. Но одно мне стало понятно точно: бабушка знала о сидхе, которого я вижу. И знала о нашей с ним странной связи. Как же жаль, что мама отказалась давать ей мой номер. Мне бы сейчас было гораздо проще. А возможно и нет…