Песня песка

Гира ритмично раскачивалась вверх и вниз — медленно, как маятник, отсчитывающий время, оставшееся до того, как всю пустыню вокруг накроет бушующий у горизонта смерч. Всякий раз, когда её подбрасывало вверх, из ямки вылетали брызги песка, а фонарь ярко вспыхивал, окрашивая пески в неестественный белый цвет. Радар издавал неприятные электрические звуки, похожие на резкие отрывистые хлопки, с которыми взрываются газовые лампы.

Хлопок и вспышка. Хлопок и вспышка.

— Долго это обычно? — спросил Нив.

— Нет, — сказал Кханд. — Хотя по-разному бывает. Гира сама встанет, она лучше нас всё знает. А ты можешь пока это, прогуляться, осмотреть тут всё сарва́тас.

Нив сначала подумал, что старик издевается, но стоять рядом с гирой, которая выжигала глаза световыми разрядами, и правда не хотелось. Он огляделся и заметил вдалеке невысокую скалу, утопающую в дюне.

Кханд продолжал невозмутимо наблюдать за гирой. Ритмичные вспышки отражались в его пилотных очках.

Нив шёл по наветренной стороне дюны.

Ноги его глубоко увязали в песке, он наклонялся вперёд, к гребню дюны, чтобы не поскользнуться из-за осыпающегося песка, однако всё равно оступился и чуть не упал. Ветер дул ему навстречу, поднимая лёгкий, почти невесомый песок, который тут же растворялся в воздухе. Жар чувствовался даже через толстые подошвы. Дойдя до середины гребня, Нив устал бороться с песком и остановился.

Он обернулся на Кханда, который по-прежнему стоял, сцепив на груди руки и рассматривал что-то вдали — быть может, клубящиеся у горизонта песчаные тучи. Ритмичные вспышки гиры освещали его невысокую ссутуленную фигуру. Нив вспомнил, как ещё несколько дней назад думал о первом полёте в мекхала-агкати, представлял современные скоростные виманы, специально построенные для открытой пустыни, слаженные действия команды опытных инженеров, которые строго следуют инструкциям, отработанным за долгие годы исследования песков. Все действия рассчитаны по минутам, у каждого — своя чёткая роль, никто не совершает ошибок, и пилот не включает сигнал паники, когда дует привычный для этих мест ветерок. Но Ниву достался разваливающийся виман и косноязычный старик, помешанный на пустыне.

Он уже хотел повернуть назад, когда в небе что-то сверкнуло. Над его головой пронёсся шар из кипящего огня — и рассёк всё небо, оставив после себя чёрный дымный шрам. Долия упала, как показалось Ниву, совсем рядом с кораблем, опалив брызжущим пламенем обшивку, и взметнула в воздух багровый фонтан песка. Нив испуганно попятился, ноги его запутались в неловких шагах, он оступился и, взмахнув руками, покатился по дюне. Он едва успел зажмурить глаза и прикрыть незащищенную часть лица локтем.

Нив летел вниз в облаке пыли.

Горячий песок попал ему под одежду, забил дыхательную мембрану маски. Серая тряпка, которой он прикрыл волосы, слетела с головы. Растянувшись у подножия дюны, Нив долго боялся открыть глаза. Он был уверен, что пески разверзлись под ним, и он провалился в пропасть.

Его растолкал Кханд.

Придя в себя, Нив увидел склонившегося над ним старика, в огромных очках которого отражалось багровое небо.

— Наконец-то! Прама́тта, хватит лежать! — крикнул Кханд.

Он настойчиво потянул Нива за руку. У Кханда была сильная судорожная хватка. Поднявшись, Нив на секунду решил, что слепнет от жгучего песка, и всё видится ему приглушенным, сумеречным, как в поздний вечер. Но потом он понял, что действительно стемнело.

— Ты как? Цел? — спросил Кханд.

Длинная полоса серой ткани выпросталась из криво повязанного тюрбана на его голове и развевалась на ветру.

— Да… кажется, — пробормотал Нив.

— Нет, всё-таки я таким не был! — Кханд покачал головой.

— Я просто оступился.

Нив раздосадовано отряхивал одежду от песка, как будто это могло стереть, вычеркнуть из памяти произошедшее. Его маска хрипела при каждом вздохе.

— Понимаю, мааван, что ты не сам спрыгнул! — хмыкнул Кханд, оглядывая Нива.

— А что это было?

— Долия. Тут это не редкость. Я думал, ты знаешь.

— Но она же упала совсем рядом с виманом!

— Нет, тебе показалось.

Нив всё ещё не мог прийти в себя.

— Садхуни! Все живы-целы, всё отлично! — Кханд показал на гиру. — Она уже заканчивает, и нам пора нисты́р отсюда!

С гребня дюны сорвалась струйка красного песка и закрутилась вихрем.

— Я, даари́дра, немного ошибся с направлением ветра, — добавил Кханд.

Он снова дёрнул Нива за рукав, и они пошли в обход дюны. Кханд ступал широко — насколько позволяли его короткие ноги, — и будто перешагивал через что-то.

Гира перекосилась — то ли от ветра, то ли от собственной раскачки, — и больше не загоралась. Кханд свернул фонарь на бок — тот повис на тонком креплении, как свёрнутая башка, — снял с выглянувшего штыря чёрный диск и спрятал его в куртке.

— А мы успеем дотащить эту штуку до корабля? — спросил Нив.

— Таава́т! Ты знаешь, сколько она стоит?