Песня песка

Эвам сел и попытался открыть бутылку, крепко вцепившись тонкими пальцами в глубоко засевшую пробку. Та не поддавалась.

— Я сам согласился, — сказал Эвам. — Атантра, или как её там. Три недели. Я подумал, будет даже в чём-то проще. Успею…

— Привыкнуть? — подсказал Нив.

— Вроде того. — Эвам всё никак не мог вытащить пробку. — Хотя дурость это была, конечно. Привыкнуть! Как к такому вообще можно привыкнуть?

— А почему нет? Я уже немного привык, не знаю. Пустыня, конечно, разная всегда, но и то, что она всегда такая разная, тоже ведь когда-нибудь удивлять перестанет.

Эвам наконец справился с бутылкой и сделал несколько жадных глотков.

— Акар всегда такой нелюдимый? — спросил Нив.

— Наверное, — сказал Эвам.

— Что у вас вчера произошло?

Эвам вытер губы рукавом.

— Долии. Даже целый дождь из долий. И все падали так близко от вимана.

— Что ж, бывает. Я тоже видел долию в первый свой полёт.

— Мои родители погибли в городе при падении долии.

— Извини.

Ниву хотелось приободрить парня, рассказать ему какую-нибудь многозначительную историю о пустыне, о песчаных ветрах, о ночных звёздах, от которых кружится голова, но это было бы слишком похоже на Кханда, дурпту, сумасшедшего старика.

— Это уже очень давно произошло, — сказал Эвам. — Я ребёнком был. Правда, до сих пор…

Эвам замолчал, словно выдохся.

— Да уж, не представляю, каково это — когда в городе долия падает, — сказал Нив.

— Такое очень редко бывает. Обычно долии в пояс ветров или в нируттару падают. Их как будто притягивает пустыня эта.

— И зачем ты сюда перевёлся?

— Перевёлся? — Эвам испуганно качнул головой. — А вы что, сами на перевод подавали?

— Я? Нет, но…

Нив подумал — а чего он, собственно, ожидает? Кто будет стремиться к переводу в пески в надежде, что бюро потом позволит выбрать любую работу?

На него вдруг навалилась болезненная усталость — глаза слипались, мысли путались, бутылка с водой чуть не выскользнула из руки.

— Ты, кстати, видел, какое здесь небо? — проговорил Нив. — Столько звёзд! В Южном Хапуре по ночам тоже видно звёзды, но — ничего подобного. Даже близко! Иногда мне кажется, что только ради этого…

— Не знаю, — сказал Эвам. — Как-то я не особенно обращал внимания на звёзды. Звёзды видны сразу за стеной, не так, как здесь, конечно, но вовсе не обязательно забираться в самую карпаразу, чтобы ночным видом полюбоваться.

— Наверное, ты прав! — рассмеялся Нив. — Просто звёздное небо напоминает мне о доме. Я-то сам из Южного Хапура, там и в городе звёзды видно. Да, наверное, в этом всё дело. Не думал я, конечно, что мне пустыня будет о доме напоминать.

Нив встал.

— Ты извини, — сказал он, — но что-то я совсем замотался сегодня, глаза сами закрываются.

— Доброй ночи! — сказал Эвам.

Нив уже уходил, но обернулся в дверях.

— Ты знаешь, — сказал он, — в первый полёт всякое бывает. У меня вот тоже много чего было — радовался, что в живых остался. У нас впереди ещё две недели. Привыкнешь, втянешься. Акар твой, как мне показалось, любит судить сгоряча. В общем, уверен, мы ещё обязательно слетаем вместе.

— Слетаем, — согласился Эвам.

* * *

Они полетели через три дня. Нив сам уговорил Акара, который числился у них за главного, отпустить паренька, благо лететь им на этот раз предстояло не в пояс ветров, а к скальной гряде в карпаразе.

Эвам нервничал, и его волнение передавалось Ниву.

В вимане Нив сел у иллюминатора, а Эвам пристроился в углу, где перегорели лампы — и спрятался в тени. Виман сразу показался Ниву знакомым. Кривое стекло в иллюминаторе преломляло свет, и купол сто двенадцатой вытянулся, как шпиль на абитинских башнях.

Пилот не спешил. Прошло несколько минут после того, как они устроились в отсеке, прежде чем корабль поднялся. Песок забарабанил по обшивке. Виман завалился на одно крыло, и Нива впечатало в стенку. Эвам не успел пристегнуться и чуть не вывалился из кресла.

— Виманас! — усмехнулся Нив.

— Что? — не понял Эвам.

— Пристегни ремни! — крикнул Нив, и его заглушил рёв моторов.

Виман судорожно набирал скорость. В спину Нива отдавались размашистые ритмичные удары. Он закрыл глаза. По крайней мере, этот полёт будет недолгим.

Воздух в отсеке обжигал, как жар из дюз. Дхаав едва работал, Нив не мог вдохнуть полной грудью. На лбу выступил пот. Он вспомнил о своём первом полёте в пояс ветров, вспомнил шуточки и наставления Кханда, сошедший с ума компас, вставшие при полном заводе часы. Теперь, всего пару недель спустя, ему самому нужно играть роль опытного товарища, а не уповать на чью-то помощь.

Град из песка лупил по обшивке так, будто они летели сквозь дюны. Наверное, виманас просто не набрал достаточную высоту. Но Ниву даже не хотелось открывать глаза, чтобы посмотреть в иллюминатор. Мысль о том, что он теперь — самый опытный и главный, пугала. Он ещё не готов отвечать за кого-то, он сам только что перевёлся на работу в пески.

Виман превратился в жаровню. Нив стёр ладонью пот с лица.