Песня ветра (СИ)

   - Твоя мать! – мужчина говорил тихо, но я услышала.

   - Что она рассказывала тебе о своей жизни? – спросил Гарри.

   - Ничего! – ответила честно и отложила в сторону вилку. Я надеялась, что отец сможет мне рассказать что-нибудь о ней.

    Словно услышав мои мысли, пират произнес:

   - Оставьте нас!

    Слова явно предназначались Мердоку и Эйми. Женщина попыталась было возразить, но, к моему удивлению, передумала. Только медленно поднялась из-за стола и так же медленно вышла.

   - Бертон, не уходи далеко! – позвал Гарри желтоглазого. – Ты мне еще понадобишься!

    Мне показалось, или во взгляде молодого мужчины сверкнуло недовольство.

   - Мы так не договаривались, Гарри! – заметил он.

   - После! – отрезал пират.

    Мердок бросил на меня раздраженный взгляд и вышел следом за Эйми. Мы с Гарри остались одни.

    Несколько минут просто сидели, слушая тишину и тихое дыхание моря, пробивавшееся даже через плотно закрытые ставни, а затем Гарри заговорил. Голос его стал чуть сильнее, будто у мужчины прибавилось сил.

   - Сядь ближе, Катарина! – попросил он. – Мне тяжело говорить громко, а мне надо, чтобы ты услышала все то, что я сейчас расскажу тебе.

    Встала со своего места и подошла к пирату. Села по левую руку, приготовившись слушать и глядя на его белое лицо и темные мешки под глазами.

   - Ты, наверное, не раз задумывалась, - начал он, - почему я так долго не пытался найти тебя?

    Я промолчала и Гарри продолжал:

   - Я начну свою историю с самого начала, чтобы ты поняла и приняла все так, как есть. Чтобы смогла оценить ситуацию и посмотреть на нее моими глазами!

    «Вот уж чего не произойдет», - подумала я, только любопытство дало о себе знать. Я хотела выслушать рассказ этого человека, который назвал себя моим отцом. Да и стоило так поступить: проплыв столько миль поздно и ошибочно было бы отказать в подобной мелочи человеку, которого я решительно не могла принять в свою жизнь. Желтоглазый и его команда и те стали мне ближе после нашего путешествия, хотя с Мердоком мы и находились в состоянии холодной войны. Только вот если говорить о доверии, то капитану «Сирены» я доверяла намного больше чем собственному отцу.

    Перевела взгляд на его лицо, больное, уставшее. Кажется, мужчине было тяжело даже просто говорить, а он еще пытался сидеть и «держать лицо»! Уместна ли сейчас была моя жалость, шевельнувшаяся в самом сердце? Наверное, нет. Моя мать убежала от этого человека! От счастья и любви не убегают, как и от хорошего отношения. Значит, все было плохо, ведь Терезу я помнила, как сильную и терпеливую женщину.

    Пират тем временем, начал свой рассказ:

   - Как ты, думаю, уже поняла и знаешь, Тереза, твоя мать, была не простой женщиной. Она родилась в аристократической семье, но увы, обедневшей настолько, что родители ее едва сводили концы с концами в стремлении выжить. Работать не умел ни ее отец, ни ее матушка. Привыкшие жить на доход от своего поместья и потеряв его из-за махинаций отца, вложившего свои сбережения по совету мошенников, они в итоге потеряли все свои земли, кроме родового замка: строения мрачного и нуждающегося в ремонте.

    Я тогда был простым моряком и единственное, чем мог гордиться, так это своим даром!

    Прищурив глаза, посмотрела на руку мужчины. Он поднял ее и раскрыл ладонь, будто цветок. Слабое свечение возникло на несколько секунд и тут же погасло, а я перевела взгляд на лицо говорившего.

   - Сейчас я не могу показать тебе то, на что способен. Болезнь подточила мои силы и потому даже такая малость забирает у меня последнее, - он рассмеялся, едва-едва. Сипло, надрывисто. Смех почти сразу перешел в кашель, и мужчина согнулся, потеряв прежний презентабельный вид, а я лишь опустила руки на колени и сжала ткань своего платья, но к пирату не подошла.

    Скрипнули двери и в зал попыталась войти Эйми, только Гарри успел поднять вверх руку и перестав кашлять, зашипел:

   - Вон!

    Двери тихо закрылись. Нянька отступила, скрывшись в тени, но при этом оставаясь рядом, готовая прийти в любой момент на помощь больному. А Гарри поднял голову и посмотрел на меня. Глаза его блестели, слезились, но мужчина улыбался, и улыбка его получилась такой отталкивающей и таившей угрозу, что я невольно порадовалась тому, что не подошла со своей ненужной помощью. Видимо, Гарри злило собственное состояние, и он не принимал жалости. Но момент раздражения прошел, и старый пират снова заговорил.

   - Помню, когда в первый раз увидел Терезу, - он положил ладони на стол, облокотился на спинку своего «трона», - уже тогда я поклялся себе, что эта девушка будет моей. Она была прекрасна и своенравна и, конечно же, даже не посмотрела на такого как я. Прошла по набережной мимо, мазнув взглядом, будто я был пустым местом, под ручку с франтоватым кавалером. Только вот платье на ней, приметил я, было старое, шитое перешитое, а зонтик в руке с протертой ручкой…

    Он вздохнул.