Песочные часы арены

– Похоже, Паша, мы влипли! Все это мне напоминает банальное похищение. И вряд ли мы с тобой объекты внимания. Думаю, тут ждали Валентину. Мы так – балласт, который в океане выбросят за борт. Тут уж какими бы мы ни были хреновыми эквилибристами и жонглерами, долго не поплаваем. Там акул, что тефтелей в супе. Им по хрену, какие мы с тобой артисты. И хоть ты утверждал, что ОНО не тонет, тонет, Паша, еще как тонет! Какие будут предложения, пока стоим?

– Отвязывать лодочку и в обратный путь.

– Сказать легко… – Витька почесал голову, – Давай думать. Людей у них, судя по всему, немного – шифруются. За нами они вполглаза, мы для них так, лютики в проруби. Давай изображать дебилов, простачков. Главное – лодка. И Валентина. Я к лодке, ты к Валентине, будешь их отвлекать на себя, пока я спущу моторку на воду. Потом – прорываемся. Что будет, то и будет, раз уж втюхались по самые гланды!.. Ладно, понеслась! Представление начинается! На всё про всё у нас, Паша, минут пять, не больше. Алле!..

– Эй, братва! – Витька с широкой русской улыбкой постучал и приоткрыл дверь, – Покажите ваше корыто! Интересно! – Шагнул за дверь. Двое охранявших невольно расступились. Витька жестом показал – экскурсия! Смотреть! – он потыкал себе в глаза. Те переглянулись, пожали плечами, мол, пошли! Разделились. Один прилип к Витьке, другой сопел за Пашкиной спиной. У каждого из охранников на боку висела кобура с торчащей рукояткой. Витька шагал в сторону кормы, к которой они пришвартовались. По пути с наигранным интересом всё щупал, охал, изображал восторг, показывал большой палец. Охранник высокомерно усмехался – что эти русские видели в своей жизни, кроме медведей. А тут – роскошь, куда ни глянь! Охранник ослабил внимание.

До выхода на корму осталось пару шагов. Витька остановился, лениво потянулся, по ходу прислушался. Рядом точно никого не было. Видимо, несколько человек сейчас в рубке, двое-трое в машинном отделении, столько же где-то рядом с боссом. Возможно, еще несколько архаровцев спят в каютах, ожидая вахты. Пора.

Витька встал на руки, прошел пару шагов, снова остановился. Дождался, когда удивленный охранник подойдет поближе. Подобное Роджер уже один раз проделывал в критической для себя ситуации. История, кажется, имеет продолжение. Попрыгал на руках, как люди на ногах. Охранник открыл рот. Закрыть он его так и не успел. Витька сделал разножку. Ноги разошлись в шпагат, а оттуда одна нога с хорошего ходу прилетела в череп охраннику. Что-то хрустнуло. Тот лег на ковровое покрытие пола бесшумно, и, кажется, надолго. Не теряя времени, Витька расчехлил кобуру лежащего. Армейская «Беретта» легла в руку, успокоив взорвавшиеся адреналином нервы своей прохладой и надежностью. Роджер передернул затвор и поставил на предохранитель. Стрелять он не собирался, но вдруг. Главное, лодку на воду!..

…Пашка шагал, дебильно шмыгал носом, глупо улыбался, точно так же, как Витька, всё щупал, восхищался. Его надзиратель презрительно отворачивал голову, всем своим видом выказывая презрение к европейцу, которому и жить-то осталось…

Пашка выжидал, выцеливал. Он увидел по пути стоящий в ячейке огнетушитель. Мгновенно взял его и поставил себе на лоб. Оторопевший охранник схватился за пистолет. Пашка балансировал огнетушителем, пританцовывал, раскинув руки в стороны, и что-то напевал. Ничего подобного этот представитель арабского мира в своей жизни не видел. От цирка он был так же далек, как сейчас Пашкина родина от Бермудов. Охранник от увиденного тоже раскрыл рот и так же не успел его закрыть. Пашка сделал вид, что огнетушитель падает со лба. Охранник бросился его ловить. Раскрыл руки, наклонился, и тут же лег. Насколько – один Аллах теперь ведает. Красная железная плоть огнетушителя с гулким стуком соединилась с человеческой плотью в районе затылка…

– Аллах Акбар, приятель!..

Очередная «Беретта» перекочевала из кобуры в руки гостей.

Пашка без стука вошел в каюту, где находились Валентина, ее дядя и тот, кто заманил их на эту яхту. Тот гневно сверкнул глазами из-за такой непозволительной дерзости и непочтительности, привстал с кресла. Его елейная улыбка слетела с губ в одно мгновение. Пашка вытащил руку из-за спины, направил пистолет на онемевшего хозяина яхты и показал тому жестом – садись! Приложил палец к губам: «Тс-с-с!.. Молчи! Крикнешь – хана!» Для убедительности провел рукой по шее – жест более чем понятный. Зашел сзади и со всего маху двинул того ниже затылка. Четки отлетели в сторону. Тело сползло с кресла, даже не охнув.

Дядя Валентины заюлил, захныкал:

– Не надо! Только не убивайте! Это я во всем виноват, я!

Пашка приказал Валентине:

– Вяжи его!

– Как?

– Ладно, сам.

Вытащил ремень из штанов итальянского дяди и связал его руки за спиной. В рот ему воткнул белоснежную салфетку с фруктового стола. Теперь не пикнет. Они рванули в сторону кормы.

– Надо спешить, они собираются вот-вот отплыть…

Глава пятьдесят третья