Песок в кармане

Араб не ответил. Чувство опасности и солидарности с соплеменниками были явно противоречивыми для него. Необычное поведение красавицы пугало и притягивало. Он не привык к главенству женщины, но убеждал себя, что сумеет справиться с этим и обуздать ее, как молодую, своенравную кобылицу. Одна мысль о победе над русской и полном обладании ею впоследствии возбуждала. Амиль тешил свое тщеславие, что только настоящий мужчина способен на такое. И он, благодаря Аллаху, добьется. Будет чем гордиться, когда партнеры узнают, кто стал его второй женой. Вот только бы уйти от преследователей. Он уже не сомневался в том, кто они. Такую настойчивость могли проявлять только наркоторговцы, чей груз оценивался в очень крупную сумму. И угораздило же его вляпаться в историю. Впрочем, с помощью этих русских Амиль может разом завладеть кладом и решить свои финансовые проблемы, а Маша достанется как сувенир победителю.

— Смотрите: свет, — Варя подалась вперед, заметив светлое пятно в стороне шоссе.

— Не прошло и получаса, — усмехнулась Маша. — Возвращаются.

— Думаешь, это они?

— Судя по скорости, да.

— Как они не боятся разбиться?

Словно услышав слова девушки, расплывчатый отсвет остановился. Маша приложила указательный палец к губам. Вскоре появилось еще одно пятно. Это луч мощного фонаря беспомощно шарил вправо и влево. Когда он пытался пробить пелену прямо перед джипом, пятно окрашивалось лохмотьями радуги, будто предлагало поиграть с ним. Но, не найдя отклика, ползло дальше. Через минуту все закончилось, и фары в стороне трассы исчезли.

— Амиль, когда туман рассеется? — На рассвете.

— Значит, у нас еще есть около часа.

Джип вернулся на трассу и аккуратно покатил своей дорогой. Желтый свет противотуманных фар стелился у самого покрытия, давая возможность водителю удерживать машину на асфальте. Вентиляторы и «дворники» усиленно трудились над обдувом лобового стекла, не давая влаге оседать на нем. Варя отыскала салфетки и протирала стекло изнутри. В салоне было тихо, лишь двигатель уверенно гудел, пытаясь развеять напряженное состояние. Внезапно плотная пелена стала рваться лохмотьями и постепенно таять. Маша увеличила скорость.

На востоке стали проступать силуэты гор. Пустыня оживала. Все больше машин встречалось на дороге. Позвякивая колокольчиками, двигались верблюды. Навьюченные длинноногие животные безразлично взирали на джип, пытавшийся при любой возможности обогнать кого-то или выиграть лучшую позицию на дороге.

— Впереди развилка, — предупредила Варя. — Налево Магхара, направо Порт Сайд.

— А впереди Суэц. Всего тридцать километров. Что-то я давно не видела канал.

— Маш, ты серьезно?

— Амиль, у тебя ест родственники в Каире?

— Нет. Никогда не было.

— Тогда в столице нас будут искать не сразу.

Джип влился в плотный поток машин и повозок, устремившихся к мосту через знаменитый канал. Его не раз начинали копать египтяне и греки, войны и голод предавали забвению, песчаные бури пытались сровнять, передвигая барханы, и лишь дотошным англичанам удалось сделать его судоходным, да и то не с первой попытки.

Животные, люди, повозки и автомашины создавали невообразимый гвалт и суматоху, которые усиливались на подступах к каналу. Казалось, этот неуправляемый поток, все время увеличивавшийся за счет пополнений из бесчисленных ручейков, вливавшихся в него по дороге, неминуемо разрушит все на своем пути. Однако в последний момент все как-то само собой регулировалось и упорядочивалось. Противоположные потоки втекали на мост и, не уничтожив друг друга, мирно растворялись среди окрестных тропинок за ним.

Джип постепенно освободился от шумного эскорта и набрал скорость. Трое искателей древних сокровищ, неожиданно превратившиеся в беглецов от неизвестных преследователей, устремились в Каир. Дорога своим отличным покрытием, шириной и все возрастающей плотностью потока машин красноречиво подтверждала, что впереди великий город. Расположенный севернее Мемфиса, древней столицы, Каир давно стал деловым и культурным центром страны. Конечно, историческое первенство оставались за долиной Гиза, Луксором, Абу Симбелом или Карнаком, а туристы тянулись в комфортабельные Шарм эль Шейх и Хургаду, но Каир вобрал в себя все лучшее из этого.

— Здравствуй, Миср, — торжественно прошептала Варя. — Город тысячи мечетей. Я тебя именно таким и представляла.

— Подруга, ты чего. Это же Каир.

— Так раньше называли не только Каир, но и весь Египет. Впрочем, в разные времена страну называли по-разному, да и столицы были разные.

Варя напряженно вглядывалась в открывавшийся пейзаж, с восторгом узнавая в очертаниях известные ей по фотографиям знаменитые сооружения.

— Миср начали строить только в десятом веке, но какие там мечети… Аль Азхар, Мухаммед Али, Баб Зевейла, Ибн Тулун. Да, этот город просто пересечение времен и цивилизаций. Хотя официальной религией считается ислам, христиане построили свои соборы — Аль Адра, церковь Девы, Мулладах, или Висячая церковь. Тут столько всего, что жизни не хватит обойти.

— Да ты наркоман какой-то. Глазки-то таки заблестели.

— Маш, ты посмотри, какая красота…