Песок в кармане

Молчание было восторженным ответом на проявленную сообразительность. Амиль похлопал в ладоши, откинувшись на заднем сиденье. В который раз он был поражен знаниями этой маленькой девчушки и умением применять их в самых критических ситуациях. Все знакомые женщины и родственницы в их клане были настолько непохожи на эту малышку, что он начал пристальнее к ней присматриваться.

— Предлагаю остановиться где-нибудь в тихом месте и обдумать план действий.

— А может, поедем в Каирский музей или хотя бы к статуе Рамсеса Второго?

— Успокойся, мой юный археолог, мы все успеем. Только позже.

— Маша права. Поищем тенистый уголок.

Джип медленно лавировал во все возрастающем потоке машин, выплескивающихся на улицы столицы из самых разных ее закоулков. Мегаполис просыпался, словно огромный старый локомотив, котлы которого постепенно набирали силу, маховик раскручивался, но не торопясь, как и многое на Востоке. Повинуясь древним обычаям, машинисты и пассажиры воображаемого локомотива начинали все с разговоров, за стаканчиком горячего чая. Любуясь глубоким, насыщенным цветом напитка сквозь прозрачные стенки изящной посуды, они интересовались здоровьем и новостями, потом, если будет угодно Аллаху, обсуждали планы и душевно прощались, будто навеки. Затем курили крепкие сигареты на подножках вагонов, выпуская колечками дым вместо набирающего силу локомотива. И когда все сроки давно прошли, а опоздавшие успели, помолясь, начинали движение. При этом никто из встречавших на следующей станции не волновался и не требовал начальника вокзала, потому что и там все так же степенно пили чай и курили.

Старый город медленно просыпался, не задумываясь об национальных особенностях, он просто всегда так жил.

Маша неожиданно для себя выехала на набережную, где было еще не жарко. Припарковав машину в тени высотного современного здания, они огляделись. Мимо мчались по своим делам сотни разнокалиберных авто, руководствуясь особыми правилами вождения. Деловые пешеходы обтекали многочисленных продавцов, лавируя между многочисленными чайными и кофейнями. Яркое солнце поднималось все выше, постепенно вытесняя остатки спасительной тени.

— Пойду куплю пару газет, — бросил на ходу Амиль. Девушки молча переглянулись. Им тоже хотелось выйти из машины и размять ноги, но привлекать внимание не хотелось. Не выключая кондиционера, они откинули сиденья и прилегли в салоне, ставшем для них за последние часы убежищем в чуждом мире.

Варе вспомнилось, как однажды они ездили на стареньком «жигуленке» маминого знакомого в Сочи. Был конец мая, и так же припекало солнце. Одинокий учитель из другой школы решил поухаживать за разведенной привлекательной женщиной. Дабы не рождать сплетен в маленьком курортном городишке, он поступил как настоящий гусар, бросив к ногам избранницы не то что соболиную шубу, а все свое состояние. Немолодой влюбленный заказал столик в одном из дорогих ресторанов Сочи. Он так волновался, что стекла его стареньких очков постоянно потели, и он протирал их новым платком, смущенно опуская близорукий взгляд. Мама в тот день провела полдня в парикмахерской и надела самое красивое платье, голубое, с красными маками, приоткрывающее любопытным взорам руки и грудь. Она помолодела лет на десять, и Варя вдруг увидела в этой по-своему красивой женщине незнакомого человека. Затаившаяся жажда любви, придавленная бытом, обстоятельствами и неуверенностью, вдруг вырвалась жарким майским днем из темного погреба, где была надолго упрятана волевым характером наравне с другими женскими секретами. Очаровательная, молодая, игривая и даже капризная незнакомая женщина внезапно возникла из неведомого прошлого ее матери. Добрые, всегда усталые глаза вдруг заблестели, наполнились желанием, строгий взгляд превратился в рассеянно-томный, ярко очерченные губы пылали нежностью и призывно вздрагивали, дразня кажущейся доступностью, улыбка откровенно говорила, каким жарким будет поцелуй, голос звучал чуть ниже, с глубокими грудными тонами, а все фразы стали незаконченно-мечтательными.

Это было так трогательно — наблюдать за уже немолодыми людьми, вдруг поверившими в любовь. Скорее, они еще не любили друг друга, они просто вспомнили это чувство, дремавшее в их душах много лет. Им показалось, что это возможно. Да и Варю они взяли с собой, чтобы ужин не выглядел первым свиданием. Они стеснялись, а может, даже опасались довериться незнакомому человеку. Чем дольше мы храним свои тайны, тем более дорожим ими. А вот вспомнить прошлое, пережить его заново, не предавая память необдуманным поступком, это проще. Лукавая игра, в которой эмоции выглядят настоящими и сердце так же взволнованно стучит, заглушая здравый голос сомнений.