Песталоцци. Воспитатель человечества

В период между 1767 и 1769 годом молодые люди обменялись… Внимание! Прочитайте эти числа внимательно! Итак, они обменялись 468 письмами, что составляет в общей сложности 650 страниц. По объему это не просто большой — огромный литературный роман.

Обратите внимание: такую переписку затеяли не люди, находящиеся далеко друг от друга, но, по сути, соседи. Все, что писал Иоганн Генрих, и все, что отвечала Анна, — можно было легко сказать лично, встретившись в каком-нибудь кабачке.

Легко? Как бы не так… Песталоцци всегда доверял бумаге больше, чем самому себе.

Понятно, что на протяжении этих лет они периодически где-то сталкивались, встречались в общих компаниях, даже разговаривали.

Но при встречах о любви молчали. О ней — только в письмах.

Эпистолярный роман — удивительная, забытая форма любви.

Ты постоянно думаешь о своей возлюбленной, представляешь ее только прекрасной, твоим фантазиям ничто не мешает, ничто не нарушает их прекрасного течения. Постепенно эти фантазии, мечты завладевают тобой.

Любой человек, даже самый лучший, самый прекрасный при личной встрече может вызвать раздражение — что-то не так сказал, не так посмотрел, не так почесался, в конце концов… Или просто у тебя было плохое настроение, и твой возлюбленный попал, что называется, под горячую руку.

Но когда только письма… Только фантазии… Только мечты…

Молодой мужчина, который два года живет только с образом возлюбленной, а не с живой женщиной, при этом сохраняя ей верность.

Поразительно, что это не придуманная, а совершенно реальная история, которая к тому же произошла с человеком невероятно деятельным и активным.

Не неделя переписки, не месяц, а почти два года…

Представляете, какой концентрации достигли за это время чувства? Как жаждали вырваться на волю и воплотиться?

Что же в переписке?

Первые три письма Песталоцци строги — он вспоминает об общем друге, Менальке, скорбит о его уходе, возмущается несправедливостью. Пишет, что продолжает мысленно общаться с Менальком, задавать вопросы и получать ответы.

Но быстро срывается. Любовь — дама непокорная, ее ничем не сдержать.

Как всегда бывает в любви: чем реже встречает наш герой даму своего сердца, тем больше думает о ней и тем прекраснее она ему представляется.

«Мадемуазель!..

Я решился Вам удивляться, с Вами беседовать, Вам писать, и думать о Вас, переживать Ваши чувства, Вам говорить о них»[26].

Заметьте, не о своих чувствах собирается писать, но о чувствах возлюбленной.

Здесь наш герой проявляет невероятную для девятнадцатилетнего неопытного мужчины мудрость: ведь, как известно, женщины больше всего любят, когда им рассказывают о них самих.

Что делать Анне?

Не отвечать на письма, — значит абсолютно нарушить этикет. Невозможно! Но как отвечать? Она должна хранить верность своему Менальку!

Однако что это означает: хранить верность умершему? Остаться навсегда одной и никогда не применить по отношению к собственному ребенку ту прекрасную систему Руссо, о которой она узнала на заседаниях «Гельветического общества»? Тоже ведь невозможно.

Дорогой читатель! Мы с вами живем в то время, когда все только и делают, что пишут друг другу письма и сообщения в социальных сетях. А тут у нас заканчивается XVIII век со своими представлениями о приличиях. Писать мужчине ответ — это, доложу вам, дело ответственное. То есть за него надо отвечать.

Поначалу Анна изо всех сил пыталась писать сдержанно, хотя, конечно, волнение прорывается. Первые письма, разумеется, о Менальке:

«Как неожиданно! Как поразительно чуждым кажется мне все это, но я хочу об этом молчать. Я только хочу, чтобы та глубокая рана, которая произошла, благодаря потере нашего и в могиле дорогого Меналька, и то беспокойство, которое у Вас сейчас, Вы не воспринимали слишком тяжело. Оплакивайте нашего дорогого друга, он заслуживает нашей памяти. Никакая печаль не может быть слишком глубокой… До свидания»[27].

Древний греческий поэт и философ Хилон придумал пословицу: «О мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды». С тех пор много всякой воды утекло, и пословицу переиначили нам известно каким образом.

Умерший Менальк, забота о котором объединила их, теперь стоял между ними, казалось бы, непреодолимым препятствием.

Может быть, кто-то другой начал бы если и не ругать умершего друга, то объяснять своей возлюбленной, что, мол, умершему надо всегда предпочитать живого. И вообще — верность ушедшему человеку не может же быть вечной! Сколько мы видели фильмов или читали книг с такой коллизией: женщина теряет возлюбленного, тут же появляется шустрый малый и, воспользовавшись ее растерянностью и горем, пытается овладеть ее сердцем.

Не таков наш герой. Для него Менальк навсегда останется высшим примером истинного человека. Никогда, ни в одном письме он не напишет о нем дурного слова.