Та же сцена, то же освещение. Натан один.
Входит Эдит с кофейными чашками.
Эдит. Она ушла?
Натан. Да.
Эдит. Только что Жан звонил. Я хотела было позвать его завтра на обед, а потом подумала что… В общем я не так уж хочу его видеть, не то чтобы именно его… Его посылают в Лондон.
Натан. Он доволен?
Эдит. Думаю, да.
Натан улыбается.
Эдит. Тебе не жарко? Не знаю почему, но мне жарко…
Алекс. Он некрепкий, я выскреб остатки со дна банки.
Натан. А в кладовке в шкафу?
Алекс. Там я не смотрел.
Эдит. Первый раз вижу, как ты готовишь кофе.
Алекс. А как ты думала я живу?
Эдит. Я ведь не сказала, что ты не умеешь. Ты все понимаешь в отрицательном смысле.
Алекс. Я не понимаю это в отрицательном смысле, что я такого сказал? Просто для тебя это такое открытие, что я умею варить кофе, любой идиот может сварить кофе, подумаешь, какой героизм… Ты еще в кухне меня спросила, умею ли я делать кофе!
Эдит
Алекс. Это одно и то же.
Натан
Алекс. Что они там делают втроем?
Натан. Пьер с женой прогуливаются. Элиза уехала.
Алекс. Ты видел ее?
Натан. Она зашла попрощаться с нами.
Алекс. Это вы попросили ее уехать?
Натан. Нет.
Алекс. Надо бы прополоть огород, он зарос крапивой.
Эдит. Ты хочешь полоть огород секатором?!
Алекс. Я не могу смотреть на этот лес и не думать о том, что под ним задыхается папа… Это просто безумие — похоронить его здесь… А на вас это не давит? Я представляю его голову, ноздри, забитые землей, и это глухое пение птиц…
Эдит. Перестань…
Натан. Секатор в гараже, на столе…
Алекс
Эдит. Ты помнишь букеты чертополоха?
Натан. Он помнит.
Эдит. Сейчас не сезон… Что сделать на ужин? Ничего нет. Банка тунца, рис…
Натан. Ну и хорошо.
Эдит. Ты думаешь, они сегодня останутся?
Натан. Понятия не имею.
Эдит. Она такая утомительная…
Натан. Она забавная, живая..
Эдит. Ты считаешь?
Натан. Да… Мне она нравится.
Эдит. Помоги мне, Натан.
Затемнение
Деревенская дорога. По ней идут Пьер и Жюльена. Она сняла пальто и повесила на руку.
Жюльена. Если бы я знала, что будет так тепло, одела бы габардиновый плащ… Согласись, что погода в ноябре непредсказуема! Как бы то ни было, незачем было одеваться в черное, это смешно, я одна в черном. Что будем делать вечером? Как по-твоему, останемся ужинать?
Пьер. По-моему не слишком удобно навязывать свое присутствие.
Жюльена. Ты считаешь, что способен сегодня ночью проделать обратный путь? Честно говоря, по — моему можно остаться переночевать.
Пьер. Посмотрим.
Жюльена. Какой же унылый здесь пейзаж! Ничего общего с Нормандией. А она хорошенькая, эта Элиза. Правда?
Пьер. Слишком плоская.
Жюльена. Да, плоская. Это модно. Постой. Ты видишь, это ужасно, стоит мне пройти пятьдесят метров, я задыхаюсь.
Пьер. Ты не делаешь зарядку, так что это нормально.
Жюльена. Нет, нет, это более серьезно, у меня что-то с сердцем, я уверена. На, пощупай… Да не так!
Пьер
Жюльена. Три слоя, не считая пальто. Прямо перед выходом я еще поддела шерстяную майку.
Пьер. Ты же во всем этом просто задыхаешься!
Жюльена. Я задыхаюсь. Это из-за шерстяной майки мне так душно.
Пьер. Сними ее.
Жюльена. Где? Прямо здесь?!
Пьер. Найдем какое-нибудь деревце…
Жюльена. Ты видишь здесь деревце?
Пьер. Если ты смелая, сними ее в кукурузном поле, а я пока послежу за дорогой.
Жюльена. А если меня заметит какой-нибудь крестьянин?
Пьер. Никого нет.
Жюльена. Ты крестьян не знаешь, однажды Николя шел через поле, уж не знаю, что там росло, и кто-то преследовал его на тракторе! Все будет нормально, все будет нормально, не беспокойся.
Пьер. Давай вернемся, ты там ее снимешь. Сними хоть свитер.
Жюльена. Ты думаешь?… Ой нет, видишь, рукам холодно. Нет, нет, это из-за белья…
Жюльена. Он был женат на этой девушке?
Пьер. Кто?