Пьесы

Н и к о н. Простите. Если вы являете человека, который в отличие от нас грешных уже нашел себя, то подумайте, какова цена вашему «прозрению».

А л е к с а н д р (возмущенно). Это удар ниже пояса!

К р о х а (Никону). Больно, но справедливо. Я нашел себя слишком поздно. Именно это обстоятельство подтолкнуло меня к решительным действиям. Несколько дней я домогаюсь встречи с Иоанном, но он прячется от меня… А я хочу на собственном примере…

И о а н н (взволнованно). Сакердон Васильевич, я дал слово отцу Якову. Разрешите мне удалиться…

С а к е р д о н  В а с и л ь е в и ч. Я не могу поступить против воли отца ректора. (Крохе.) Говори, сынок.

К р о х а. Вы, Сакердон Васильевич, тоже приложили руку к моей судьбе. Помните, как я метался в агонии? Почему вы не спасли меня? У вас жестокое сердце, учитель… Я… я…

С а к е р д о н  В а с и л ь е в и ч (боясь услышать жестокий приговор). Не произноси страшных слов! Только не из твоих уст…

К р о х а (жестко). Уходите в мир! Идите к людям, проживите остаток дней достойно звания человека.

С а к е р д о н  В а с и л ь е в и ч (обреченно). Я дал клятву умирающей жене…

К р о х а. Вы дали жене клятву. Я, в свое время, дал клятву фанатику. (Вглядывается в Иоанна.) Иоанн, вы хотите знать, что сталось с моим голосом? Мне, как и вам, всегда хотелось петь. А священнику петь мирские веселые песни заказано. Вот я и топил песню в вине. Чем больше я заливал ее, тем неудержимее она рвалась на свободу. Среди ночи я убегал в лес и там давал ей волю. Рвал глотку до изнеможения. Потом неделями хрипел и плакал…

И е р е м и я (вежливо). Значит, вы в свой талант веруете больше, чем в Бога?

К р о х а (Иеремии). Детство мое прошло в религиозной семье. Веру в Бога я впитал с молоком матери. Но жизнь излечила меня. Прихожане помогли выпутаться из липкой паутины. Наивными, казалось бы, вопросами они заставляли меня еще и еще раз вдуматься в противоречия святого писания. И я искренне ломал голову. Церковь требовала от нас нравственной чистоты. Но почти на каждой странице «Жития святых» смакуются всевозможные пороки.

И е р е м и я (вскакивая). Простите, учитель, но я не могу слышать злостного навета на святую матерь-церковь!

А л е к с а н д р (одергивая). Заткни уши! (Крохе.) Нам бы хотелось знать самую изначальную причину. Ведь кроме таланта у человека есть еще и совесть.

К р о х а (не сразу). Первейшей из причин, взбунтовавшей мою совесть, является таинство исповеди. Священнику порой приходится выслушивать такое, что волосы встают дыбом. Кто только не приходит к нему на покаяние. И воры, и злодеи, и блудницы. Нам строжайше наказано облегчать души грешников. Строго хранить тайну исповеди. Слушаешь иного прихожанина и думаешь: «По тебе, братец, давно тюрьма истосковалась». Но вместо того чтобы преступник терзался, чтобы совесть мучала его за совершенные злодеяния, мы великодушно снимаем с него это бремя. «Прощаются тебе грехи». Иди, мол, свинствуй дальше. Церковь простит любой грех. Мы как бы подстрекаем его на новое преступление. Больше: мы являемся соучастниками многих злодеяний. Пусть даже невольными.

С а к е р д о н  В а с и л ь е в и ч (испуганно). Что ты несешь? Ты возводишь хулу на матерь-церковь! Бог навсегда отвернется от тебя!

К р о х а (страстно). Ерунда! Бог не может отвернуться от образа и подобия своего. Он растворен в нем. Он плоть, кровь и дух его.

И о а н н. Выходит, каждый из нас почти Бог?

К р о х а (твердо). Да, Ваня! Сама Библия утверждает, что человек создан по образу и подобию Творца. Значит, каждому из нас дано право сказать: «Я — творец. Я — всемогущ! Я — венец сущего! Мне подвластно все: земля, небо, планеты Вселенной. Я призван царствовать. Мой жезл — разум, талант, совесть!»

И о а н н (крестясь). В вас взбунтовалась гордыня!

Н и к о н. Вы посягаете на основу основ христианской веры!

А л е к с а н д р. А как же быть с утверждением святого писания, где говорится: человек есть червь, овца в стаде, раб, слуга Бога?

И о а н н. Да, как быть?

К р о х а. Человек всегда боялся собственного разума. Не доверял силе своего таланта. Искусственно ограничивал свою свободу. Религия только узаконила патологические слабости человека. Но истинная вера и сон разума — несовместимы! Чтобы верить, надо знать. Абстрактная вера есть ложь, самообман, невежество!

И о а н н (привставая). Что вы говорите?! Отними у человека веру, и он превратится в бесстыдное животное.

К р о х а (с вызовом). Нет, Ваня! Снимите с человека цепи раболепства, и он воспарит. Не гните его к земле. Не унижайте, не опутывайте догмами. Ибо всякая догма есть величайшее зло! Она убивает творчество! Порождает крамолу, тормозит движение. А только в вечном движении заключена суть разума бытия!..

И о а н н (крестясь, пятится к двери). Я к отцу Якову… Он ждет меня… он не здоров… (Убегает.)