Пьесы

Ш к а р н и к о в. Нет, я не вру. Ну, я не был доменщиком, не прокатывал сталь. Но я был с вами, хотел, чтоб жизнь наша была веселее, дружнее. Я сосватал Геннадия и Нику. Мне очень понравилась эта девушка, она мне напомнила нашу юность, тебя, Милочка… Но я же не думал, что так получится… Я хлопотал о месте референта для него. Для него, не для себя. У меня и так все есть: жена, дети, двухкомнатная квартира, сам рядовой. У меня нет сбережений, нет дач, нет текущего счета. Я всем делился с родственниками… Мне много раз предлагали переехать в Казань, в Ленинград. Но я не поехал. Почему? Да потому, что люблю наш город. Перед тобой я виноват, Милочка. Казалось, что люблю тебя. Казалось. Мало что человеку кажется! Но ведь ты сама ушла, когда убедилась, что это не настоящее. Ты нашла свое счастье в счастье других. Я нашел покой. Лева не нашел его. Ваня умер, не дожив и до шестидесяти. Сгорел, перегорел, как костер. Самый яркий и самый горячий костер среди всех костров. Теперь будет новый директор комбината. И он будет летать, ездить, принимать, спорить, сидеть ночами с инженерами, сносить старые домны, они за сорок лет уже отслужили свое… Это, наверное, и есть жизнь, Лева…

Стук в дверь. Р у ф и н а  вводит заплаканную и дрожащую  Н и к у. Венчальное платье ее забрызгано мазутом, фата порвана. Руфина легонько подталкивает девушку, подводит ее к Милочке.

Р у ф и н а. Ну вот здесь. Ну вот тут тебя не обидят. Здесь людей не обижают.

М и л о ч к а (бросается к ней). Откуда ты, девочка моя? В таком виде!

Р у ф и н а. Она как пошла отсюда, я за ней. Вижу, не в себе… Она к матери своей зашла… Я ее в парадном жду. Потом опять выходит. Я за ней. Глупая… Ведь под электричку хотела…

М и л о ч к а. Ника! (В отчаянии.) Ника!

Н и к а (говорит тихо, спокойно, как бы во сне). Я просто переходила через рельсы… Вдруг схватила меня, поволокла…

Р у ф и н а. А электровоз-то гудки, гудки… Он уж остановиться не мог бы…

М и л о ч к а. Ника! (В ужасе.) Ника!

Н и к а. Подождите, подождите, тетя Милочка, не торопитесь меня ругать. Я ей три часа объясняла, что ничего я не хотела, просто шла, просто шла. (Заплакала.)

Р у ф и н а (затягивает ремень на ватнике, снимает с гвоздя ружье, надевает на плечо). Однако мне на дежурство. Стадион-то у нас завтра под зиму готовить начнут. (Вдруг Нике.) Дура ты, девка. Так бы и дала тебе прикладом по башке. Да ты как решилась под электровоз бросаться?! Да за тебя знаешь какое было бы горе машинисту? Да его бы в тюрягу забрали! Пять лет дали бы. А у него дети, жена, может, и мать старуха. Как тебе это в голову влетело? А, несмышленая! Из-за кого? Из-за дурака! Да жизнь-то тебе, что ли, на игрушки отведена? Я, когда в Киеве под развалинами лежала, только и думала: вылезти бы мне, хоть с одной ногой, а вылезти. А вверху небо… Вот они молодыми помирают, отец твой совсем молодой был. А ты… Да как ты осмелилась! Вот Лев Алексеевич меня к себе, калеку, взял. Кормит, поит, последним делится. А я ему на что? Он ведь ученый, все ночи над учебниками сидит. О нем ты подумала? О матери твоей подумала? О Милочке этой? Нехорошо, девка, некультурно поступаешь. (Нежно.) Ты ближе к этим людям жмись. Они не подведут. Потому они — люди. (Сушкину.) Не скучай без меня, Алексеевич, к утру вернусь. За молоком схожу. Живите тут. (Уходит.)

Ш к а р н и к о в (с большим удивлением, ей вслед). Вот это личность!

Н и к а (готова идти в бой за Руфину). Она очень хорошая. Она… прекрасная.

М и л о ч к а (захлопотала). Ну хочешь, я чаю приготовлю? Можно, Старшой? Мы все выпьем…

Частые звонки телефона.

С у ш к и н (берет трубку). Да… Рыбинск? Какой Рыбинск? А?.. Есть такая. (Милочке.) Тебя. Рыбинск вызывает.

М и л о ч к а. Разыскали! (Кричит в трубку.) Да… Гога?.. Да, это я, Милочка! Что у вас?.. Умираю! Два мальчика?! А она как, Ася?.. Слава богу!.. Сколько? Два триста пятьдесят?.. А другой?.. Богатыри!.. Завтра выписывают? Так быстро?.. Нет, что ты, я не могу, я здесь занята… Клянусь тебе, я не могу… Это я потом объясню… Боже мой, боже мой, что же делать?.. Нет-нет, ни под каким видом. Обойдитесь пока без меня… Ну зачем же такие слова!.. Когда позвоните? Ночью?.. У нас уже ночь тут… Нет, я не плачу, я смеюсь. От радости. И не знаю что делать… Целую вас. (Вешает трубку.) Как быть, Старшой? Двойняшки родились. Одни они там, совсем одни. Растерялись — неопытные, беспомощные…

С у ш к и н (угрюмо). Не знаю я ваших дел. Не знаю.

М и л о ч к а (Шкарникову). Ты можешь мне достать билет до Рыбинска?