Пьесы

Ленин отправляет Королева к Циолковскому, чтобы пригласить его в группу ученых, занимающихся разработкой ракетного оружия. Королев едет в Калугу через растерзанную страну. И видит, что Циолоковский никакой не ученый, а просто больной на всю голову мистик. Он же на луну собирался не в научных целях, а чтобы встретиться с душами умерших или что-то вроде этого. И тогда Королев вместе с Лениным придумал нового Циолковского — прогрессивного гения-самоучку. Это была история о том, как рождаются мифы. Чем чудовищнее ложь, тем легче в нее верят люди.

Вадим рассказал эту историю одному своему приятелю. И этот подонок написал повесть под названием «Святой». Представляете? По сюжету, который придумал Вадим. Повесть напечатали в журнале, он выиграл какую-то премию, им заинтересовалось телевидение, в итоге сняли кино по этой повести. И плагиатор этот теперь работает сценаристом на Мосфильме. Что, Вадим не мог написать эту повесть? Я в суд хотела подать, Вадим меня отговорил.

Бывают же люди, которые умеют себя подать. Я не говорю про актеров или телеведущих или писателей. В каждой профессии есть хотя бы одна знаменитость. Вот Слава Зайцев, например — знаменитый парикмахер. Ой, что я говорю… Не Зайцев. Этот губастенький такой. Фу, Зайцев, Сережа Зверев. Хотя вот даже и Зайцев. Он кто у нас? Модельер, да? Вы когда-нибудь видели человека, одетого в костюм от Славы Зайцева? Я не видела. Зато сам Зайцев просто не вылезает из телевизора. Или доктор Курпатов. Та же история. Если он такой доктор, почему он не в больнице, а телевизоре?

Если человека никто не знает, ему никак не пробиться. А если он известен, его везде приглашают — на телевидение, в ток-шоу. И как прикажете обыкновенному человеку стать знаменитым, если на телевидение приглашают только знаменитостей. И будь ты хоть трижды гений, если ты не знаменит, ты никому не интересен.

У писателей кстати тоже такое много раз было, когда человек получал свою славу незаслуженно.

Бенедектов, например. Или Надсон. Апухтин. Считались великими поэтами. А, например, Тютчева много лет никто не замечал. Только в конце жизни признали.

Вадим тоже долго шел к признанию. Я ему как-то сказала — время расставит все по своим местам, слава может прийти и через триста лет.

А он мне говорит так серьезно: в триста лет не стоИт.

Ой, дети, нет, это не записывайте!

Я хочу, чтобы Вадим был для вас примером, образцом для подражания.

Каждый день Вадим занимался спортом. Считал, что спорт обязателен для людей интеллектуального труда. Много разных видов перепробовал. И бегал по утрам и на тренажеры ходил в спортзал. И кунфу занимался и тайцзи и цигун. В конце концов сам составил для себя комплекс — приседания, гантели, бег на месте, упражнения на пресс и отжимания. Каждое упражнение по три подхода по сто раз.

Он объяснял это так — йога, цигун — это все для теплого климата, а нам, северянам, надо греться, поэтому нам лучше всего подходит поднятие тяжестей.

Следил за фигурой. Старался не есть на ночь.

Очень переживал, когда начал лысеть. Правда это было почти незаметно, но он все порывался постричься налысо, считал, что это будет более честно, чем скрывать залысины, я его все время отговаривала.

Мне кажется, я все время рассказываю что-то не то. Не главное. Не то, что ты на самом деле должен про него знать. Я все время пытаюсь донести это до тебя, вдолбить в твою голову, чтобы ты услышал, чтобы знал…

Главное — не факты биографии, не события жизни и даже не поступки. Главное — цели, которые ты ставишь перед собой.

Цели у твоего папы всегда были грандиозные.

При каких-то других обстоятельствах он мог бы стать диктатором. Он мог бы объявлять войны, поворачивать реки. Конечно, он мог бы убивать. Одного человека или миллион человек, все равно — он мог бы это сделать, если бы это было нужно. В нем была отрешенность настоящего героя.

То, чего у тебя нет, к сожалению. Я смотрю в твои глаза, ты так похож на него, но все же ты — это не он и не можешь быть он и иногда я ненавижу тебя за то, что ты это не он.

Я должна найти более безопасную тему.

Как мы познакомились? Это было в институте. Было первое занятие. Английский язык. Он вошел, коротко постриженный, в тельняшке, такой непохожий на всех нас, девочек из приличных семей. И когда он сел на заднюю парту, в его сумке явственно звякнули бутылки.

Я не преувеличиваю, все было именно так.

Это был наш общий кошмар — представитель народа, то, что называется словом «mujik» — находилось прямо среди нас.

Мы старались не оглядываться назад, туда, откуда пахло табаком и потом.

Потом вошла преподавательница и сказала что-то вроде: «I congratulate you about start your stady in our institute».

Стало тихо.

Она удивилась и спросила — неужели никто не знает слово «Congratulation»? Кто-то из девок предположил: «Объяснение?»

Нет, это было не объяснение.

И тогда с задней парты раздался его голос: «Поздравление». Учительница расцвела.

Это было единственное английское слово, которое Вадим случайно знал из песни группы «Роллинг стоунз».