Читаем Пьесы полностью

Дон Фернандо

Наследник доблестный блистательного дома,Чья слава искони отечеству знакома,Потомок пращуров, испытанных борьбой,С которыми тебя сравнял твой первый бой,За то, что ты свершил, награда невозможна;Чтобы ее воздать, вся власть моя ничтожна.От грозного врага избавить край родной,Своей рукой в моей упрочить скипетр мойИ мавров разгромить, когда в ночную поруМы только начали готовиться к отпору, —Все это подвиги высокие настоль,Что отплатить тебе бессилен твой король.Но я из рук врага тебе награду выдам.Здесь пленные цари тебя назвали Сидом;А так как в их стране Сид значит господин,Именоваться так достоин ты один.Будь Сидом; этот звук да рушит все преграды,Да будет он грозой Толедо[26] и ГранадыИ да являет всем, блюдущим мой закон,Какою помощью тебе обязан трон.

Дон Родриго

Простите, государь, невольное смущенье.Так мал поступок мой, о нем так лестно мненье,Что я поистине, краснея, должен нестьСтоль незаслуженно дарованную честь.Вы можете владеть, как вашим достояньем,И кровью жил моих, и уст моих дыханьем;Когда я ради вас навеки их отдам,Я лишь исполню долг того, кто служит вам.

Дон Фернандо

Не все, кто честно служат мне и честно правит дело,Свой исполняют долг так доблестно и смело;И лишь тому, чей дух неустрашимей всех,Такой невиданный сопутствует успех.Позволь же мне хвалить пришедшего с победойИ правду мне о ней подробнее поведай.

Дон Родриго

Уже вы знаете, что в этот грозный час,Который горожан смятением потряс,К отцу пришли друзья, они ко мне воззвали,И я, исполненный разлада и печали...Простите, государь, мой дерзостный порыв:Я действовал, у вас согласья не спросив;Опасность близилась; отряд готов был к бою;Явиться во дворец — играешь головою;И я тогда решил: милей во много разСложить ее в бою и умереть за вас.

Дон Фернандо

Вступаясь за отца, ты поспешил с расплатой;Но мой спасенный край да будет твой ходатай;Химене, жаждущей возмездия врагу,Лишь состраданием ответить я могу.Но продолжай.

Дон Родриго

Итак, я выступил с отрядом,[27]И каждый шел вперед с неустрашимым взглядом.Нас двинулось пятьсот; но воинство росло,И к берегу реки три тысячи пришло, —Настолько, видя нас шагающими смело,Ободрились и те, чье сердце оробело.Две трети я тотчас попрятал по судам,Которые, придя, мы увидали там;Все прочие, — а к ним спешили подкрепленья, —Теснились вкруг меня, горя от нетерпенья;Я молвил; каждый лег и, притаясь, как тать,Чудеснейшую ночь собрался коротать.Я то же самое велел исполнить страже,Чтоб выдумка моя сошла как можно глаже;Причем я делал вид, что боевой приказ,Который отдаю, я получил от вас.И вот, при свете звезд, во мраке молчаливом,Флот в тридцать парусов скользит с морским приливом;Он подымается по вздувшимся волнам,И море и враги подходят вровень к нам.Мы пропускаем их, вид города спокоен;Вдоль стен и в гавани — хоть бы единый воин,И так как между нас малейший шум заглох,То мавры, думая застигнуть нас врасплох,Бросают якоря, своей удаче рады,И сходят на берег посереди засады.Тогда мы все встаем и разом, в тот же миг,Кидаем к небесам тысячеусный крик;Те, что на кораблях, ответным вторят криком;Враг видит их и нас и в ужасе великом,Не кончив высадки, бежит, своих топча;Он ждет погибели, не обнажив меча.Он вышел на грабеж — и повстречался с боем;На суше, на воде мы давим грозным строемИ вражескую кровь потоками струим,Сметая беглецов стремлением своим.Но вскоре их вожди смутившихся сплотили;Они опомнились, они свой страх забыли;Стыд быть убитыми, не попытав и сил,Вернул их к мужеству и доблесть воскресил.Они берут мечи и бьются, сдвинув брови,В ужасном месиве своей и нашей крови;И берег, и река, и мавританский флот —Поля сплошной резни, где смерть свой пир ведет.О, сколько подвигов, о, сколько громкой славыБезвестно поглотил той ночи мрак кровавый,Где каждый был один своих свидетель дел,Не в силах различить, чей жребий одолел!Я всюду поспешал, бойцов одушевляя,Одних кидая в бой, других обороняя,Равнял пришедших вновь, и вел их в свой черед,И сам, вплоть до зари, не знал, каков исход.Но вот уже рассвет над нашим счастьем блещет.Мавр видит свой разгром, и грозный враг трепещет;Он видит — к нам спешит подмога свежих сил,И смертным ужасом остужен бранный пыл.Они бегут к судам, они секут канаты,Вопят неистово, смятением объяты,И шумным скопищем спешат отплыть скорей,Не озабочены судьбой своих царей.К чему взывает долг, от страха им невнятно:Сюда их нес прилив, отлив несет обратно,Меж тем как их цари, врубясь в испанский строй,И с ними горсть людей не прекращают бойИ с жизнью дешево расстаться не согласны.Я сдаться их прошу; мои слова напрасны:Они сражаются и слушать не хотят;Но, видя, что упал последний их солдатИ что они вдвоем в пустынном поле бьются,Зовут начальника и тут же мне сдаются.Я отсылаю к вам обоих храбрецов,И бой кончается, затем что нет бойцов.Так ваших подданных воинственное рвенье...
Перейти на страницу:

Похожие книги

Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы
Как много знают женщины. Повести, рассказы, сказки, пьесы

Людмила Петрушевская (р. 1938) – прозаик, поэт, драматург, эссеист, автор сказок. Ее печатали миллионными тиражами, переводили в разных странах, она награждена десятком премий, литературных, театральных и даже музыкальных (начиная с Государственной и «Триумфа» и заканчивая американской «World Fantasy Award», Всемирной премией фэнтези, кстати, единственной в России).Книга «Как много знают женщины» – особенная. Это первое – и юбилейное – Собрание сочинений писательницы в одном томе. Здесь и давние, ставшие уже классикой, вещи (ранние рассказы и роман «Время ночь»), и новая проза, пьесы и сказки. В книге читатель обнаружит и самые скандально известные тексты Петрушевской «Пуськи бятые» (которые изучают и в младших классах, и в университетах), а с ними соседствуют волшебные сказки и новеллы о любви. Бытовая драма перемежается здесь с леденящим душу хоррором, а мистика господствует над реальностью, проза иногда звучит как верлибр, и при этом читатель найдет по-настоящему смешные тексты. И это, конечно, не Полное собрание сочинений – но нельзя было выпустить однотомник в несколько тысяч страниц… В общем, читателя ждут неожиданности.Произведения Л. Петрушевской включены в список из 100 книг, рекомендованных для внешкольного чтения.В настоящем издании сохранена авторская пунктуация.

Людмила Стефановна Петрушевская

Драматургия / Проза / Проза прочее
Синдром Петрушки
Синдром Петрушки

Дина Рубина совершила невозможное – соединила три разных жанра: увлекательный и одновременно почти готический роман о куклах и кукольниках, стягивающий воедино полюса истории и искусства; семейный детектив и психологическую драму, прослеженную от ярких детских и юношеских воспоминаний до зрелых седых волос.Страсти и здесь «рвут» героев. Человек и кукла, кукольник и взбунтовавшаяся кукла, человек как кукла – в руках судьбы, в руках Творца, в подчинении семейной наследственности, – эта глубокая и многомерная метафора повернута автором самыми разными гранями, не снисходя до прямолинейных аналогий.Мастерство же литературной «живописи» Рубиной, пейзажной и портретной, как всегда, на высоте: словно ешь ломтями душистый вкусный воздух и задыхаешься от наслаждения.

Arki , Дина Ильинична Рубина

Драматургия / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Пьесы