Фэнни. Да, маме он говорит, что так меня любит
Мейнуэринг. Дорогое дитя мое. Она ждет вас, и такая красавица! Пойдемте скорее в детскую.
Дарнлей. Сейчас я увижу ее с Марсденом, смелее!
Уходят.
Будуар леди Джулиет.
Леди Джулиет и Френсис Марсден сидят.
Марсден. Нет, я не могу
Леди Джулиет. Видели вы когда-нибудь деда, играющего со своим внуком? Какой контраст — старик, для которого мир точно старое поношенное платье, и ребенок, превращающий в игрушку даже седые кудри своего деда! И, однако, морщины старика разглаживаются, когда он слышит веселый смех внука, а ребенок бросает игру со своими сверстниками и с удовольствием взбирается на колени деда. Не думаете ли вы, что свет оживляет тень, а тень дает отдохновенье свету?
Марсден. Дед и внук? Наивный пример. Я говорю о людях, которые связаны более тесным союзом. Любовники или… супруги.
Леди Джулиет. Ну хотя бы супруги. Возьмите для примера меня и Генри. Я так легкомысленна, он так благоразумен. Я подчиняюсь каждому своему порыву, он всегда спокоен и сдержан. Будь он похож на меня, боюсь, я презирала бы его. А будь я похожа на него, ему, быть может, было бы меньше хлопот со мной, но он и любил бы меня меньше!
Марсден. Ах, моя дорогая кузина, вы коснулись предмета, который я не рискну обсуждать. И все же не станете же вы отрицать того очарования, которое, к сожалению, незнакомо вам? Оно создается полной гармонией душ, когда сердца бьются в унисон, а мысли и чувства, как эхо, повторяют друг друга: если вы печальны — небо заволакивается тучами и для того, кто вас любит, если вам весело — он радуется вместе с вами.
Леди Джулиет
Марсден. Нет, это жизнь, настоящая жизнь — если только мы умеем воспользоваться ее благами.
Входит Дарнлей.
Если на нашем пути встречается тот, кто близок нам по духу, а это бывает раз в жизни, мы должны освободить себя от власти бездушных условностей света, если во всем мы видим лишь воплощение дорогого нам, бесконечно близкого и бесконечно желанного образа… Черт! Здесь муж!
Дарнлей. Продолжайте, прошу вас! Прелестно — "близкий по духу", "холодные условности", "бесконечно желанный образ" — просто сцена из "Страданий молодого Вертера" [34], не так ли?
Марсден. Я… Я говорил… то есть я высказал леди Джулиет, в виде предположения, конечно, что… короче говоря, философское понятие… вы понимаете…
Дарнлей. Прекрасно понимаю. Философское понятие родства душ…
Марсден. Вот именно — это очень приятная вещь.
Дарнлей. Заключение оказалось менее блестящим, чем вступительная часть, не правда ли, Джулиет? Бедняга Марсден! Как говорят в палате общин, тон речи не соответствует ее содержанию.
Марсден
Леди Джулиет. Ваша ирония смутила кузена. Мы болтали о пустяках и не могли согласиться друг с другом. С чего это началось? А… мы говорили о мистере Фише и Амелии. Дорогой Генри, вы, конечно, никогда не согласитесь на такое самопожертвование со стороны Амелии?
Дарнлей. Амелия уже совершеннолетняя и может решать сама за себя. А у мистера Фиша есть хорошая рекомендация, он друг сэра Френсиса Марсдена.
Леди Джулиет. Друг? Ему ровно ни до кого нет дела.
Дарнлей. У него вид человека чрезвычайно умного.
Леди Джулиет. Потому что он никогда не пренебрегает собственной выгодой.
Дарнлей. Он щепетилен, добродетелен и экономен.
Леди Джулиет. Просто он слишком жаден, чтобы тратить деньги, и слишком холоден, чтобы иметь какие-нибудь чувства.
Дарнлей. Вы очень проницательны. Все это верно. Есть люди слишком эгоистичные, они не позволят себе ошибаться, есть и такие, чей эгоизм менее смешон, но более достоин презрения. Как по-вашему, сэр Френсис?
Марсден. Я не изучал этих разновидностей.
Леди Джулиет. Может быть, вы расскажете нам о них?