Пьесы

КЛАРА (с недовольной гримасой бросаясь в елизаветинское кресло). Ну хорошо, мама, хорошо. Нельзя быть такой старомодной; люди подумают, что мы нигде не бываем и никого не видим.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Может быть, я и старомодна, но я надеюсь, Клара, что от тебя я никогда не услышу этого выражения. Я уже привыкла к твоей манере говорить на все «дрянь» и «свинство» и называть мужчин хамами, хотя, на мой взгляд, это и некрасиво и неприлично для молодой леди. Но это уж слишком! Вы не находите, полковник Пикеринг?

ПИКЕРИНГ. Меня вы не спрашивайте. Я несколько лет прожил в Индии, и за это время понятия о приличии так изменились, что порой я не знаю, где нахожусь – в светской гостиной или в пароходном кубрике.

КЛАРА. Это все дело привычки. Ничего тут нет ни хорошего, ни плохого. И ничего особенного это не значит. Просто это так необычно, что придает пикантность вещам, которые сами по себе ничуть не остроумны. Мне этот новый стиль очень нравится, и я в нем ничего такого не вижу.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (вставая). Я думаю, нам пора.

Пикеринг и Хиггинс встают.

КЛАРА (вставая). Да, да, нам еще сегодня в три дома с визитом. До свидания, миссис Хиггинс. До свидания, полковник Пикеринг. До свидания, профессор Хиггинс.

ХИГГИНС (со свирепым видом подходит к ней и провожает ее до двери). До свидания. Не забудьте во всех трех домах продемонстрировать новый стиль. Главное – смелее. Не смущайтесь и шпарьте.

КЛАРА (сияя улыбкой). Непременно. До свидания. Пора покончить с этой викторианской чопорностью.

ХИГГИНС (искушая). К чертям ее!

КЛАРА. К чертовой бабушке!

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (истерически). Клара!

КЛАРА. Ха-ха! (Уходит, сияя от приятного сознания, что сумела оказаться на высоте требований моды; с лестницы доносится ее звенящий смех.)

ФРЕДДИ (в пространство). Нет, вы мне скажите… (Махнув рукой, подходит к миссис Хиггинс.) До свидания.

МИССИС ХИГГИНС (протягивая ему руку). До свидания. Вы хотели бы снова встретиться с мисс Дулиттл?

ФРЕДДИ (поспешно). Да, да, очень.

МИССИС ХИГГИНС. Мои приемные дни вы знаете, милости просим.

ФРЕДДИ. Мерси, вы очень любезны. До свидания. (Уходит.)

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. До свидания, мистер Хиггинс.

ХИГГИНС. До свидания, до свидания.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (Пикерингу). Нет, нет. Я никогда не смогу заставить себя употреблять это ужасное выражение.

ПИКЕРИНГ. А вы и не старайтесь. Это не обязательно. Вы прекрасно можете обходиться без него.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Да, но Клара опять будет сердиться, – она требует, чтобы от меня так и несло модным жаргоном. До свидания.

ПИКЕРИНГ. До свидания.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (миссис Хиггинс). Вы должны простить Клару.

Пикеринг, заметив, что она понизила голос, понимает, что дальнейшее не предназначено для его ушей, и деликатно отходит к окну, у которого стоит Хиггинс.

Мы так бедны! Ее так редко куда-нибудь приглашают, бедняжку! Она просто неопытна.

Миссис Хиггинс, видя, что глаза у гостьи влажны, сочувственно пожимает ей руку и провожает до двери.

Но Фредди вам понравился? Правда, славный мальчик?

МИССИС ХИГГИНС. Очень славный. Я ему всегда буду очень рада.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Благодарю вас, дорогая. До свидания. (Уходит.)

ХИГГИНС (с нетерпением). Ну как? Можно показывать Элизу в обществе? (Он вцепился в мать и тащит ее к тахте.)

Миссис Хиггинс садится на то место, где сидела раньше Элиза; сын – слева от нее. Пикеринг снова усаживается в кресло справа.

МИССИС ХИГГИНС. Глупый ты мальчик! Конечно нет. Она шедевр твоего искусства и искусства своей портнихи. Но если ты действительно не замечаешь, что она выдает себя каждой своей фразой, значит ты просто с ума сошел.

ПИКЕРИНГ. И вы думаете, тут ничего нельзя сделать? Нельзя как-нибудь удалить из ее речи генеалогические ассоциации?

МИССИС ХИГГИНС. Едва ли это возможно, пока она в руках Генри.

ХИГГИНС (обиженно). Что ж, по-вашему, я разговариваю не так, как принято в обществе?

МИССИС ХИГГИНС. Нет, милый, отчего же; это смотря в каком обществе. На грузовой пристани, например, вероятно так именно и принято; но на званом обеде в Челси обычно разговаривают иначе.

ХИГГИНС (глубоко оскорбленный). Ну, знаете ли…

ПИКЕРИНГ (прерывая его). Ну, ну, Хиггинс, вы сами за собой не замечаете. Таких словечек, как ваши, я не слыхал уже лет двадцать – с тех пор, как обучал волонтеров в Гайдпарке.

ХИГГИНС (надувшись). Если вам угодно, я готов признать, что не всегда изъясняюсь, как епископ с амвона.

МИССИС ХИГГИНС (успокаивая его движением руки). Полковник Пикеринг, может быть вы мне расскажете толком, что происходит на Уимпол-стрит?