Читаем Пьесы полностью

ХИГГИНС (сердито). Простите! (Идет к угловому дивану, по дороге спотыкается о каминную решетку и роняет щипцы; приводит все в порядок, ругаясь себе под нос, и, добравшись, наконец, до цели своего неудачного путешествия, бросается на диван с такой силой, что диван угрожающе трещит.)

Долгая томительная пауза.

МИССИС ХИГГИНС (прерывает молчание непринужденным тоном). Любопытно, будет ли сегодня дождь?

ЭЛИЗА. Незначительная облачность, наблюдавшаяся в западной части британских островов, возможно распространится на восточную область. Барометр не дает основания предполагать сколько-нибудь существенных перемен в состоянии атмосферы.

ФРЕДДИ. Ха-ха! Вот умора!

ЭЛИЗА. В чем дело, молодой человек? Я, кажется, все правильно сказала.

ФРЕДДИ. Потрясающе!

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Я надеюсь все-таки, что холодов больше не будет. Кругом столько случаев инфлюэнцы. В нашей семье все болеют инфлюэнцой регулярно каждую весну.

ЭЛИЗА (сумрачно). У меня вот тетка умерла, так тоже говорили – от инфлюэнцы.

Миссис Эйнсфорд Хилл сочувственно прищелкивает языком.

(Тем же трагическим тоном.) А я так думаю, просто укокошили старуху.

МИССИС ХИГГИНС (озадаченно). Укокошили?

ЭЛИЗА. Да не иначе, можете мне поверить! С чего бы ей помирать от инфлюэнцы? Она прошлый год дифтеритом болела, и то ничего. Совсем синяя уже была. Я сама видела. Все думали, что она уже готова, а папаша мой взял ложку и давай ей в глотку джин вливать, она и опомнилась, да так быстро, что даже ложку откусила.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (испуганно). Боже мой!

ЭЛИЗА (нагромождая все новые улики). Такая здоровенная была – и вдруг помереть от инфлюэнцы! А вот где ее шляпа соломенная, новая, которая должна была мне достаться? Сперли! Вот и я говорю, кто шляпу спер, тот и тетку укокошил.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. А что это значит – укокошил?

ХИГГИНС (поспешно). О, это новый стиль светского разговора. Укокошить кого-нибудь, значит – убить.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (в ужасе, Элизе). Вы серьезно полагаете, что вашу тетю убили?

ЭЛИЗА. А чего ж! Вы не знаете, что там у них за народ, они ее и за булавку шляпную могли убить, не то что за шляпу.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Но ваш отец очень неосторожно поступил, вливая ей в горло алкоголь. Ведь это могло ее убить.

ЭЛИЗА. Кого, ее? Да она к нему с пеленок была привычная. А потом, сколько папаша этого джину себе в глотку перелил, так уж он в нем знает толк!

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Вы хотите сказать, что он пил?

ЭЛИЗА. Ого! Еще как! Запоем.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ. Как это, должно быть, ужасно!

ЭЛИЗА. Вот уж ничуть! Ему это только шло на пользу. Да и не всегда уж он пил. (Весело.) Так, знаете, погуляет недельку, а потом опять трезвый ходит. А под мухой он не в пример лучше. Когда он без работы сидел, так мать, бывало, даст ему четыре пенса и скажет: «Ступай и не приходи, пока не напьешься так, чтоб был веселый и ласковый». Многим так приходится. Есть такие мужья, что с ними только и житья, когда пьяны. (Окончательно разойдясь.) Такое уж это дело. Когда человек трезвый, его совесть грызет, вот он и куксится. А пропустит баночку, и все как рукой сняло. (К Фредди, который корчится от еле сдерживаемого смеха.) Эй, вы! Что вы тут нашли смешного?

ФРЕДДИ. Этот новый стиль! Он вам удивительно хорошо удается.

ЭЛИЗА. А хорошо, так и нечего смеяться. (Хиггинсу.) Я разве что-нибудь сказала лишнее?

МИССИС ХИГГИНС (предупреждая его ответ). Нет, что вы, мисс Дулиттл!

ЭЛИЗА. Ну и слава богу. (С увлечением.) Я ведь что говорю? Я…

ХИГГИНС (встает и смотрит на часы). Хм…

ЭЛИЗА (оглядывается на него, понимает намек и встает тоже). Ну, мне пора.

Все встают, Фредди идет к дверям.

Очень рада была с вами познакомиться. До свидания. (Протягивает руку миссис Хиггинс.)

МИССИС ХИГГИНС. До свидания.

ЭЛИЗА. До свидания, полковник Пикеринг.

ПИКЕРИНГ. До свидания, мисс Дулиттл. (Пожимает ей руку.)

ЭЛИЗА (кивнув остальным). И вам всем до свидания.

ФРЕДДИ (распахнув перед ней дверь). Вы, случайно, не через парк идете, мисс Дулиттл? Может быть…

ЭЛИЗА. Чего-о? Пешком? К чертовой бабушке!

Все потрясены.

Я на такси поеду. (Выходит.)

Пикеринг, раскрыв рот, валится в кресло. Фредди выходит на балкон, чтобы еще раз посмотреть на Элизу.

МИССИС ЭЙНСФОРД ХИЛЛ (пытаясь оправиться от потрясения). Нет, я положительно не могу привыкнуть к этому новому стилю.

Перейти на страницу:

Все книги серии Театральная линия

Пьесы
Пьесы

Великий ирландский писатель Джордж Бернард Шоу (1856 – 1950) – драматург, прозаик, эссеист, один из реформаторов театра XX века, пропагандист драмы идей, внесший яркий вклад в создание «фундамента» английской драматургии. В истории британского театра лишь несколько драматургов принято называть великими, и Бернард Шоу по праву занимает место в этом ряду. В его биографии много удивительных событий, он даже совершил кругосветное путешествие. Собрание сочинений Бернарда Шоу занимает 36 больших томов. В 1925 г. писателю была присуждена Нобелевская премия по литературе. Самой любимой у поклонников его таланта стала «антиромантическая» комедия «Пигмалион» (1913 г.), написанная для актрисы Патрик Кэмпбелл. Позже по этой пьесе был создан мюзикл «Моя прекрасная леди» и даже фильм-балет с блистательными Е. Максимовой и М. Лиепой.

Бернард Джордж Шоу , Бернард Шоу

Драматургия / Зарубежная классическая проза / Стихи и поэзия

Похожие книги

Борис Годунов
Борис Годунов

Фигура Бориса Годунова вызывает у многих историков явное неприятие. Он изображается «коварным», «лицемерным», «лукавым», а то и «преступным», ставшим в конечном итоге виновником Великой Смуты начала XVII века, когда Русское Государство фактически было разрушено. Но так ли это на самом деле? Виновен ли Борис в страшном преступлении - убийстве царевича Димитрия? Пожалуй, вся жизнь Бориса Годунова ставит перед потомками самые насущные вопросы. Как править, чтобы заслужить любовь своих подданных, и должна ли верховная власть стремиться к этой самой любви наперекор стратегическим интересам государства? Что значат предательство и отступничество от интересов страны во имя текущих клановых выгод и преференций? Где то мерило, которым можно измерить праведность властителей, и какие интересы должна выражать и отстаивать власть, чтобы заслужить признание потомков?История Бориса Годунова невероятно актуальна для России. Она поднимает и обнажает проблемы, бывшие злободневными и «вчера» и «позавчера»; таковыми они остаются и поныне.

Александр Николаевич Неизвестный автор Боханов , Александр Сергеевич Пушкин , Руслан Григорьевич Скрынников , Сергей Федорович Платонов , Юрий Иванович Федоров

Биографии и Мемуары / Драматургия / История / Учебная и научная литература / Документальное