Пьесы и пьески

Лора в ужасе:

– Это… Это…

Виктор отстраняет ее, подходит к Майку и поднимает его:

– Ты кто?

Майк испуганно:

– Я…, я…, я…

Виктор:

– Только учти – адвокат у нас уже есть…

Эндрю:

– Эндрю Роллинз к вашим услугам…

Майк испуганно:

– Я…, я…, я…

Виктор:

– Лора, кто это? Кого еще нам не хватало для бракоразводного процесса? Кто он? Налоговый инспектор? Агент по недвижимости?

Лора – в сторону:

– Что ж, ты за все мне ответишь! За мужа, за адвоката… (Виктору) Виктор, я узнала его. Это, это маньяк!

Виктор:

– Маньяк?

Лора:

– Я не говорила тебе. Я не была уверена. Боялась, что ты примешь меня за сумасшедшую. Знаешь, последнее время у меня было такое чувство, что кто-то постоянно следит за мной. Ждет у дома. Идет по пятам. И вот он, видимо, пробрался сюда, затаился под кроватью и приготовился, приготовился… Но он не рассчитал, Виктор, он не рассчитал, что появиться мой муж и спасет меня. О, Виктор! (прижимается к Виктору)

Виктор:

– Лора.

Майк испуганно:

– Я не…, я не…

Лора:

– Видишь, он испугался тебя. У него теперь одна мысль – что-нибудь придумать и сбежать. Чтобы потом выследить меня в каком-нибудь другом подходящем месте и, и…

Майк испуганно:

– Да ведь мы… Мы… В смысле я и вы…

Виктор закипая:

– Маньяк…

Эндрю:

– Маньяк. Господи, мы с ним лежали под одной кроватью. И он мог меня там в темноте…

Виктор:

– Да, уж твое счастье, адвокат, что ты такой мелкий, и он тебя не заметил.

Лора:

– Знаете, на что маньяки способны?

Эндрю:

– Знаю, я же как раз вчера читал в газете. И по телевизору его предполагаемый портрет показывали. Фоторобот. И знаете, похож, очень похож. Это он, точно он. Маньяк-насильник по прозвищу «Синяя пижама».

Лора:

– Точно пижама.

Виктор:

– Синяя.

Майк:

– Если вам не нравится цвет, то я могу ее перекрасить.

Лора:

– Может быть, ты перекрасишь и кровь задушенных тобой младенцев, а также убиенных после надругательства жен и матерей, а еще расчлененных, мечтающих о тихой семейной жизни юношей?

Майк:

– Что вы, что вы…

Виктор:

– Убиенных после надругательства жен и матерей…

Эндрю:

– Мечтающих о тихой семейной жизни юношей… А вы знаете, вы знаете, он не только жестокий. В газете писали он еще и очень хитрый – полиция уже полгода поймать не может, зверя такого. Он долго готовится, все просчитывает, ждет в засаде…

Лора:

– Он же мог меня…

Эндрю:

– И меня… И не один раз…

Виктор:

– Никого. Теперь он уже никого. Никогда. Ни разу…

Майк:

– Я никого… Я никогда… Я ни разу…

Эндрю:

– Как хорошо, что мы его поймали.

Лора, поглаживая бицепсы Виктора:

– Да уж теперь точно от него никому больше не будет неприятностей…

Эндрю:

– Передадим его в полицию. Завтра же выйдет газета, и моя Шарлотта прочитает: «Эндрю Роллинз способствовал поимке особо опасного маньяка». И она скажет мне: «О, мой герой». И клиенты будут становиться ко мне в очередь. Кому не хочется иметь дело с таким известным героическим адвокатом? Заломите ему руки и в полицию его, в полицию!

Лора:

– Не надо его никуда передавать.

Майк:

– Не надо.

Эндрю:

– Как это не надо? А газета? А может и радио, телевидение? Только представьте…

Лора:

– Что представить? Как весь город узнает, зачем мы здесь собирались? Представить, как все мои подруги начнут обсуждать мои отношения с мужем, придумывать за меня мою личную жизнь. Представить, как заговорят обо всем этом у Виктора на работе, как расстроят моего папочку?

Виктор:

– Я согласен с тобой, дорогая. Не надо шумихи. Не стоит его никуда передавать. Полиция начнет с ним сюсюкаться – права человека соблюдать. Протоколы, допросы: «Пожалуйста, кофе. А может быть зеленый чай. Сухой мартини? Сигарету с двойным фильтром?» Вы хотите, чтобы с этим зверем миндальничали в полиции?

Лора и Эндрю в один голос:

– Нет.

Виктор:

– Вы не хотите. И я не хочу. Давайте возьмем его на поруки.

Майк:

– Это как?

Эндрю:

– С юридической точки зрения это…

Виктор:

– Это не то, что вы думаете. На поруки – это на поруки. В конце-то концов, должен же я сегодня кого-нибудь покалечить! Не адвоката, так маньяка. Знаете, как у меня чешутся кулаки. Я так давно не был на ринге, я так давно никого не посылал в нокаут. А тут такое благое, общественно-полезное дело… (Виктор подводит Майка к зеркалу, играет мускулами, делает боксерские движения, примеряясь) Сначала хук слева, а потом апперкот. Нокаут.

Эндрю:

– Хорошо. Замечательно. Превосходно. Я так давно мечтал посмотреть бокс из первого ряда. Знаете, Шарлотта не выносит вида крови, и мы никогда не садимся ближе двадцатого. Да и там она отворачивается, какие-то женские журналы начинает листать, когда кому-нибудь кровь пустят или ниже пояса хорошенько вмажут…

Майк: