Пьесы, памфлеты

Пускай из ваших уст узнает вся столица, Что остроумия чужого ни крупицы Во всем, что вы смотрели, не таится.

_Конец

1757

ПАМФЛЕТЫ

Современный словарь [168]

— Nanum cujusdam Atlanta vocamus:

AEthiopem Cygnum: parvatn extortamque puellam,

Europen. Canibus pi gris Scabieque vetusta

Loevibus, et sicoe lambentibus ora lucernoe

Namen erit Pardus, Tigris, Leo; si quid adhuc est

Quod fremat in Terris violentius.[169]

Jav., Sat., VIII

В каждом языке, говорил Локк, нетрудно обнаружить ряд слов, которые ни в первоначальном своем смысле, ни в общепринятом не выражают какой-нибудь определенной и ясной идеи[170]. В качестве примера Локк приводит слова: «мудрость», «слава», «обходительность». «Они на устах у каждого, — говорит он, — но из великого множества людей, употребляющих эти слова, любой станет в тупик и не найдется, что ответить, если его попросят растолковать их значение; это ясно доказывает, что, хотя затверженные звуки привычно слетают с уст говорящего, он сам не представляет себе, какой смысл в них вкладывает».

Помимо названных великим философом причин неверного употребления слов, существует еще одна, им упущенная, которая, однако, немало усугубила это огромное зло. Заключается она в том, что богословы и моралисты присвоили себе право совершать насилие над некоторыми словами, дабы подчинить их своим собственным измышлениям, и употребляют их в смысле, прямо противоположном тому, который закрепил за ними обычай — этот, согласно Горацию, верховный властелин и законодатель всех видов речи[171].

Но, возможно, подобная погрешность заслуживает снисхождения (я склонен относиться снисходительно к такого рода авторам). Может быть, она проистекает не из какого-либо намеренного пренебрежения обычаем, а из полного с ним незнакомства, неизбежно порождаемого пребыванием в университете; в последнем же обстоятельстве всякий признается не краснея.

Но, в чем бы ни крылась причина неверного словоупотребления, последствия его остаются весьма печальными. Пока автор и публика по-разному понимают одно и то же слово, им довольно трудно уразуметь друг друга; может быть, именно это отвратило столь многих леди и джентльменов от сочинений, трактующих вопросы религии и этики, а равно повело к тому, что иные читали эти книги всю жизнь, не понимая, что читают, и, следовательно, не извлекли из них никакой для себя пользы.

Объяснить ряд трудных слов, часто встречающихся в сочинениях Бэрроу, Тиллотсона, Кларка[172] и им подобных, — задача, достойная великого комментатора. Есть все основания полагать, что такие слова, как «небеса», «ад», «божья кара», «праведность», «грех» и некоторые другие, сейчас понятны лишь очень немногим.

Я не могу, по крайней мере в настоящее время, принять на себя подобный труд и в оставшейся части этого листа[173] постараюсь помочь самим писателям. Я дам здесь краткий перечень употребительных ныне выражений и постараюсь установить, с какими представлениями каждое из них связывают в обществе, ибо, пока те, кто учился в университетских колледжах вкладывают в эти слова, сколь я могу судить, совсем иной смысл, их труды вряд ли принесут много пользы светским леди и джентльменам.