Петербургская социология сегодня – 2015. Сборник научных трудов Социологического института РАН

Тот факт, что дефицит ценностного, деонтологического элемента в социологическом знании становится все более неприемлемым, находит своеобразное подтверждение в том, что и в сфере социологии мы наблюдаем тягу не только и не столько к работе с «протокольными» и «фиксирующими» наличную реальность суждениями, сколько повышенный интерес к «возможным мирам», к «виртуалистике» в целом. В самом деле если профессия социолога допускает неравнодушное отношение к объекту и результатам своего исследования, несет в себе аксиологическое отношение к социальной реальности, то это значит, что в социологическом сознании как бы присутствует рецепт выбора между «нормой» и «патологией», между «подлинным» и «неподлинным», между «хорошим» и «плохим» (обществами), между «сущностным» и «контингентным» и т. д. К сожалению, однако, принцип «виртуального (полипарадигмального) видения» мира в современной (в основном постмодернистской) социологии не столько намекает на природу социальной мысли (которой органически присущ аксеологический вердикт), сколько маскирует и искажает природу этой способности. Для постмодернисткой методы все «миры» и «видения» ценностно равнозначны и равнодопустимы. Такая «проектность» и такое «визионерство» заметно ослабляют потенциал социальной мысли как таковой – тот потенциал социальной мысли, который всегда выигрывает в сравнении с оппортунизмом позитивистской социологии и «подменой реальности» в постмодернистской социологии (см., например: Силаева 2004).

* * *

Если исторический императив социологии состоит в том, чтобы быть «неравнодушной социологией» (каковая «неравнодушность» всегда характеризовала социальную мысль), то логичны были бы поиски изменений в адресате современной социологии: кому предназначено социологическое знание? Вариантов собственно немного – это: 1) сами социологи, 2) государственная власть, 3) гражданское общество. С точки зрения обсуждаемого здесь вопроса об истинном предназначении науки социологии, то хотя первые два адресата не исключаются из списка, тем не менее все больше ожиданий связывается с той ситуацией, когда «заказчиком» и «потребителем» социологического знания становится – сначала потенциально, а затем и реально – гражданское общество. Эта тенденция возникла не сегодня. Сегодня же об этом социологи заговорили в открытую, с полным пониманием сути дела: социология должна «вернуться» туда, где она, собственно, и возникает как знание, то есть в общество, в гражданское общество.