Петербургские арабески

Говоря это, Николай Михайлович, наверно, думал о том, что за минувшие шесть месяцев по эскадре были проведены лишь две боевые стрельбы. Только по 10–12 выстрелов за это время смог сделать каждый комендор из своей пушки: для боевых учений не доставало денег и снарядов. Японские корабли имели на вооружении мощные фугасные снаряды с большим количеством новейшего взрывчатого вещества. Русские же суда были снабжены бронебойными снарядами с гораздо меньшим количеством взрывчатки.

Не все руководство Морского министерства одобряло немедленную отправку эскадры на далекую войну. Считали, что нужно еще несколько месяцев специально посвятить боевой подготовке, учениям. Такой взгляд на сложившиеся обстоятельства разделял и один из лучших офицеров флота, кандидат в адмиралы, — капитан Бухвостов.

Сторонников безотлагательного похода вдохновляла столичная пресса (статьи капитана Кладо), требующая немедленного реванша за поражения. Николай II принял решение, согласное с этим кругом лиц. Командовать эскадрой был назначен взявшийся разгромить японцев адмирал З.П. Рожественский. Такая победа должна была изолировать островную империю от материка и заставить капитулировать японские армии, действующие в Маньчжурии.

З.П. Рожественский. Фото 1904 г.

В своем решении верховный арбитр, наверное, основывался не столько на доводах капитана Кладо, сколько на примере исторического прошлого. В 1769 году, во время войны с Турцией, Екатерина II тоже при большой спешке отправила в далекую «экспедицию» из Балтийского моря к Греческому архипелагу эскадру адмирала Г.А. Свиридова. Там, у острова Хиос, она разгромила турецкий флот, значительно превосходивший ее по количеству кораблей и пушек. А затем блокировала турецкую столицу, принеся счастливый мир. Эскадра Свиридова также состояла из устаревших кораблей, а матросами были вчерашние крестьяне.

Семь месяцев понадобилось «архипелагской экспедиции», чтобы достичь берегов Эллады. Примерно столько же понадобилось Второй Тихоокеанской эскадре, чтобы дойти от Балтики до Корейского пролива, в котором ее поджидала Объединенная японская эскадра адмирала Того. За время долгого похода адмирал Рожественский утратил решимость нанести поражение японцам. Но он рассчитывал все же довести свою эскадру, отягощенную большим количеством транспортных судов, до Владивостока.

Что касается японского адмирала, то тот напряженно готовился к предстоящей встрече. Боевые учения на его кораблях были ежедневны, и каждый его комендор выпустил из своего орудия при стрельбе в цель по пять боевых комплектов снарядов. Затем износившиеся пушки были заменены новыми…

14 мая к двум часам дня при выходе из Корейского пролива в Японское море с русских кораблей увидели приближающуюся японскую эскадру — шли один за другим 4 броненосца и 8 броненосных крейсеров. На своем флагмане «Микаса» Того приказал поднять сигнал: «Судьба Империи — в одном этом усилии. Пусть каждый напряжет все свои способности».

Адмирал X. Того на палубе броненосца «Микаса» в Цусимском сражении. Японская почтовая открытка.

Рожественский тоже выставил 12 броненосных кораблей, также построив их в одну колонну. Остальные корабли он отправил в арьергард. На флагманском же броненосце «Князь Суворов» был поднят сигнал, мало отличный от предыдущих дней: «Курс Nord-Ost 23°. На Владивосток».

Эскадры двигались навстречу параллельными курсами. Вскоре флагманы враждебных эскадр оказались вблизи, напротив друг друга. И здесь вдруг адмирал Того повернул свою эскадру на обратный курс, очевидно, изменив неожиданно свой первоначальный замысел боя. Японские броненосные корабли, по очереди проходя через одну точку, «ворочали» повороты на 180°, были завязаны в один узел и не могли еще стрелять. Того подставил свои скученные суда надвигающейся русской эскадре.

В противоборстве двух сторон всегда возникают ситуации, дающие шанс на победу и слабой стороне, если ее сильно желают. Вопрос состоит в решимости и умении воспользоваться этим шансом, не упустить его. Адмирал Свиридов при встрече со значительно превосходящим турецким флотом немедля и внезапно его атаковал и в ближнем рукопашном бою добился победы над ошеломленным таким внезапным натиском врагом. Он жаждал победы… Но адмирал Рожественский не стремился к победе, а желал только одного — добраться до Владивостока с возможно меньшими потерями. Он не стал атаковать скованного таким маневром неприятеля, не навязал ему ближний бой, не изменил назначенный курс — Nord-Ost 23°. Позже, вспоминая о минувшем, Рожественский говорил, что в этот момент и решилась судьба сражения, скрежетал зубами при мысли об упущенном шансе.