Петербургские ювелиры XIX – начала XX в. Династии знаменитых мастеров императорской России

Теперь фирма Павла Акимовича Овчинникова непременно главенствовала на всех как всероссийских, так и зарубежных выставках, всегда вызывая восхищение современников. В 1876 году, в связи с экспозицией её работ, отправляемых на филадельфийскую выставку, газета «Новое время» не преминула напомнить: «На парижской Всемирной выставке (1867) первенство среди русских мастеров осталось за Овчинниковым, на петербургской мануфактурной выставке (1870) тоже, также на московской политехнической (1872), а также на венской всемирной (1873) и таким путем уже 9 лет нет равных Овчинникову».[947] А отчёт о Всероссийской выставке 1882 года отнюдь не случайно содержал следующие строки: «…имя г./осподина/ Овчинникова известно чуть ли не всей России; известность эта приобретена им самим, его личной энергией, его трудом и дарованием»[948].

Дела московской фирмы шли настолько успешно, что в 1873 году её владелец открыл в Петербурге не только отделение своего предприятия, но и магазин с постоянной выставкой выпускаемых изделий, разместившийся на Большой Морской, в доме № 35. Изделия фабрики Павла Акимовича Овчинникова пользовались постоянным спросом в России, а посещавшие Петербург и Москву путешественники считали долгом приобрести какое-либо изделие его фирмы. Она получала многочисленные награды и ордена: то за прогрессивное усовершенствование всех сторон золотого и серебряного дела, то за постоянное внесение новых элементов украшения, то за превосходное устройство и ведение школы.

Первым среди владельцев частных фабрик Павел Акимович Овчинников основал художественную школу на 130 учеников, где кроме предметов, непосредственно относящихся к ювелирному производству, преподавались черчение, рисование, лепка из глины и воска, каллиграфия, а также русский язык, арифметика, геометрия, география, Закон Божий и даже пение, чтобы «поднять духовные силы рабочих, обновить их притоком здравых и честных идей». Недаром в библиотеке Александра III в Александровском дворце Царского Села тщательно сберегался альбом с фотографиями фабрики и школы П.А. Овчинникова.[949]

Заботясь о судьбе отечественной промышленности и искусства, владелец предприятия, основываясь на собственном опыте, написал книгу «Некоторые данные по вопросу об устройстве быта рабочих и учеников на фабриках и ремесленных заведениях», глубоко проникнутую «глубоким нравственным и патриотическим чувством, долгом хозяина перед работниками, заботой о них». В ней есть такие строки: «Русская промышленность серебряных изделий на последних всемирных выставках заняла не только почётное место, но и успела сбросить ярмо давления иностранное, только благодаря тому, что сумела вызвать к деятельности своё рабочее сословие». Ведь Павел Акимович знал, что «силы эти громадные, выносливые», а если вложить капиталы и «возделать почву», то «силы эти разрастутся и мощь русского народа устроит своё народное богатство».[950]

Современники ценили воззрения П.А. Овчинникова и также считали одной из главных его заслуг, «что он отрешился от рабского подражания иностранным образцам и старался по возможности придавать своим произведениям народный характер».[951] Недаром в отчёте о выставке 1882 года в Москве есть гордые строки: «Теперь за лучшими произведениями, должными удовлетворить самый тонкий и воспитанный изящный вкус, послужить для памятника или чествования отечественного исторического события, обращаются к русским мастерам и не только наши соотечественники, тратившие прежде громадные суммы на иноземных мастеров, но даже многие иностранцы».[952]

Однако и сам Павел Акимович Овчинников, стремясь, чтобы произведения его фабрики охотно раскупались за границей, внимательно прислушивался к критике. Поскольку иностранцы упрекали их за резкость цветовой гаммы, так как «соединение красного, синего и зелёного… неприятно действует на глаз, привыкший к более мягким тонам», эмальеры его фирмы смогли найти состав, дающий «бледного цвета ультрамарин», и «эффект вышел превосходный».[953]

П.А. Овчинников не только одним из первых обратился к выпуску вещей в древнерусском стиле, но ему удалось воскресить утраченное искусство эмали по скани и освоить витражную эмаль. Орнаменты он заимствовал из старинных рукописей, из иллюстраций «Древностей Государства Российского» и публикаций различных произведений прошлого. В то же время на выставке в Москве в 1882 году фирма представила «напрестольное Евангелие в серебряной оправе с изображениями евангелистов и пророков, выполненных живописной эмалью по рисункам Л. Даля». Изготовленное для храма Христа Спасителя в Первопрестольной, оно считалось современниками лучшим в художественном отношении произведением среди утвари собора. К тому же в этом Евангелии Павел Акимович Овчинников применил и возрождённую им перегородчатую эмаль, и именно ему принадлежала честь восстановления «клуазоне» не только в России, но и в Европе.[954]