Петля

  Кто знает? Сталкеры, забиравшиеся в эти дебри, рассказывали истории, от которых порой волосы дыбом вставали. Мы ведь уже практически у центра Зоны. Тут могут встретиться и неизвестные аномалии, и совсем редкие мутанты. Не верил я россказням о воронах-переростках – полюбуйся, Феникс, одна особь стояла перед тобой всего минуту назад. Глядишь, и существование Монолита окажется правдой…

  Страшно немного. Мы сейчас практически первооткрыватели. И почему-то у меня не возникает ощущения, что мы поступаем неправильно. Напротив – я совершенно не беспокоюсь из-за нашего задания, из-за моих личных разногласий – если это можно так назвать – с Хозяевами. Словно мы на верном пути. Может быть, так оно и есть?

  Неплохо бы.

18. Еще одна партия в шахматы

  Помнится, еще Сальвадор Дали писал о науке фениксологии.

  Хочу ли я быть бессмертным? Быть Фениксом не в шутку, а по-настоящему?

  Наверное, это удобно. Особенно в Зоне. Почуял неладное – полыхнул, прогорел дотла. Мутанты потаращатся на пепел да и уйдут по своим делам. А Феникс тут как тут: возродился – и снова в путь.

  Умения летать тоже порой не хватает, кстати. Но фениксология-то не об этом. А о том, как уподобиться мифической птице, оставаясь всего лишь человеком. О том, как задействовать скрытые ресурсы своего организма, чтобы обрести бессмертие…

  Если честно, с сей наукой я знаком лишь понаслышке. Именно в «Дневнике одного гения», подаренном Полиной, и вычитал. В общем, я не фениксолог. Определенно.

  А вот кого можно смело считать главным фениксологом планеты, так это Семецкого. Вечного сталкера, стабильно умирающего и возрождающегося как минимум пару раз в неделю. А порой и трижды за день.

  Но принесла ли ему эта способность счастье? Сомневаюсь…

  К тому же, никто не может сказать с уверенностью, что Семецкий существует. Точнее, он когда-то существовал, причем являлся самым что ни на есть обычным человеком. Таким я его и знал. Но с тех пор много воды утекло.

  Однажды он загорелся какой-то идеей и, собрав небольшую группу, двинулся в сторону ЧАЭС. На вопрос «зачем?» он прямо отвечал: «За Монолитом». А вот другой вопрос, «что у тебя за желание?», оставался без ответа.

  И с тех пор Вечного никто не видел. Потом на ПДА сталкеров начали падать сообщения о его смерти. А самое странное, что никто не знает, откуда поступают электронные некрологи. Вероятно, Хозяева балуются.

  Сообщения приходят удивительно выборочно. Известны случаи, когда сталкеры уходили из Зоны насовсем. И известия о смерти Вечного сразу прекращали их беспокоить, даже если они продолжали пользоваться личными ПДА.

  А меня некрологи доставали даже на Большой земле. Помню, как я, уставший, но сытый, сидел на диване и щелкал пультом. Как обычно во вторник вечером, по телевизору показывали сплошную чушь. Полина пристроилась рядышком и тихонько дремала у меня на плече.

  Я уже хотел было сбегать в ближайший магазин и взять напрокат парочку ненапрягающих летних боевичков, как на столе отчетливо пискнул ПДА. Полина проснулась и стала тереть самые красивые в мире глазки. Я потянулся за электронным устройством. На экране высветилось: «Семецкий «Вечный» Юрий. 23:42. Свалка. Карусель».

 - Что пишут? – поинтересовалась Полина.

 - Семецкий умер, - отозвался я.

 - Почему?

 - В аномалию попал. Символично, - заметил я.

 - Ты о чем?

 - Аномалию уничтожила аномалия.

 - Он… мутант? – нахмурилась Полинка.

 - Нет, что ты, - улыбнулся я. – Просто он очень часто умирает.

  Полина вопросительно посмотрела на меня, так ничего и не поняв.

 - Неважно, - мотнул я головой. – Я и сам не знаю, почему это происходит, - я зарылся лицом в волосы девушки. – Зато я тебя люблю.

 - И я тебя… - тепло сказала Полина.

  Я непременно должен вернуться!

  …Дали мне не нравится ни как человек, ни как художник. В его живописи меня привлекает лишь поздний период. Он все же научился доносить до других свои идеи в более похожем на классический стиле. Я искренне считаю, что все эти удивительные, подчас непонятные творения Дали столь сюрреалистичны лишь от неумения изобразить желаемое в обычной манере. Отсюда и размягченные часы, и слоны с длинными тонкими ножками, и лица-комнаты.

  Разумеется, я не претендую на роль исследователя и уж тем более критика Сальвадора Дали. Это всего лишь мое скромное мнение. Я всегда тяготел к реализму.

  Говорят, что единственный художник Зоны – Оборотень Завьялов – тоже реалист. Впрочем, как же иначе? Не превращаться же ему в существо, составленное из носорожьих рогов…

  Я не видел его картин. Ни разу. А хотелось бы посмотреть на легендарные портреты, написанные рукой Завьялова. Но я слышал, что его работы исчезают после обращения.

  Жаль его. Писать, зная, что вскоре изображение исчезнет – тяжело. А Завьялов еще и помогает сталкерам. Ради чего? Ради какой-то высшей цели? Да не смешите. Скорее, от безысходности. Что ему еще остается? За пределы Зоны он выйти не может – фактически, стал ее частью. Внутри же Периметра Оборотень отчаянно пытается сохранить остатки своей человечности.