Петр Грушин

К началу 1969 года среди будущих разработчиков С‑300 разгорелись нешуточные страсти. Сторонников у каждого из рассматривавшихся вариантов было немало, не только среди соответствующих заказывающих управлений, но и в ВПК, в оборонном отделе ЦК КПСС. На этом этапе большую роль в судьбе будущей С‑300 сыграл ряд высокопоставленных работников Министерства обороны и в их числе руководитель направления по развитию ЗРК Научно‑технического комитета Генерального штаба Р. А. Валиев. Именно ему в момент наивысшего накала страстей удалось организовать всестороннее обсуждение предложений об унификации С‑300 с заказчиками от трех видов вооруженных сил. При этом участников обсуждения удалось убедить в том, что предлагаемая для Войск ПВО Сухопутных войск система будет эффективной только в том случае, если она сможет в необходимой мере обеспечить выполнение задач противоракетной обороны. Результатом этих обсуждений стал поддержанный Д. Ф. Устиновым и санкционированный на самом высоком уровне переход к концепции создания трех систем С‑300. Каждая из них оснащалась существенно различными радиоэлектронными средствами, но единой противосамолетной ракетой и специальной противоракетой для системы Сухопутных войск. Подобная концепция позволила обеспечить независимое участие в создании новых зенитных систем всех головных организаций‑разработчиков и их коопераций, традиционно ориентированных на «свой» вид вооруженных сил.

Вариант зенитной ракетной системы С‑300 для Войск ПВО страны – С‑300П – было поручено разрабатывать ЦКБ «Алмаз» во главе с главным конструктором Б. В. Бункиным, С‑300В для Сухопутных войск – НИИЭИ во главе с главным конструктором В. П. Ефремовым, С‑300Ф для флота – НИИ «Альтаир», руководимым В. А. Букатовым. К работе по созданию ракет для С‑300 были подключены П. Д. Грушин и Л. В. Люльев. Вскоре основные пункты принятой концепции были положены в основу Постановления ЦК КПСС и Совета Министров от 27 мая 1969 года «О создании унифицированной системы С‑300».

За несколько дней до принятия постановления, 23 мая 1969 года, Грушина, в числе других руководителей оборонной промышленности, пригласили на крейсер «Москва», где была продемонстрирована работа комплекса М‑11. Такого «десанта» высокопоставленных военных и гражданских руководителей флагман Черноморского флота не видел ни до, ни после. Возглавлявшего его министра обороны А. А. Гречко в тот день сопровождали 82 человека высшего командного состава армии, флота и ВПК, в том числе П. Ф. Батицкий, С. Г. Горшков, П. И. Кулешов, Г. Ф. Байдуков.

На показе грушинские ракеты сработали выше всяких похвал, когда крейсер выполнил успешную стрельбу по двум мишеням Ла‑17 и самолету‑мишени. Успешно была отражена ракетами и атака крейсера малоразмерными надводными целями – ракетными и торпедными катерами. Но, принимая поздравления, Грушин был в состоянии далеко не восторженном, как могло показаться со стороны. Для него, привыкшего ставить перед собой и решать задачи глобального масштаба и поразительной новизны, в те дни становилось все более очевидным, что в битве за «свою» С‑300 он не смог одержать победу. И этот результат развел по сторонам даже его друзей.

Как вспоминал Р. Б. Ванников: