25 ноября Бозе вновь посетил русское посольство. Великие послы вручили ему немецкий перевод с королевской грамоты, полученной ими от него 17-го, сказав, что они «по прошению его тое грамоту велели на немецкой язык перевесть и тот перевод отдают ему, послу, и чтоб он тое грамоту прочел и из нее выразумел, а как выразумеет, и они, великие и полномочные послы, с ним, послом, о делех говорить будут… И посол, приняв перевод, великим и полномочным послом благодарствовал и тот перевод чел». Великие послы выразили затем неудовольствие Бозе по поводу содержания грамоты: ими получено не то, что им было нужно. Грамота, врученная им 17 ноября, — благодарственная за оказываемую военную помощь, и подписи королевской на ней нет, а они желают получить просительную грамоту о вводе войск за подписями короля и сенаторов и вновь, уже бог знает в который раз, повторили, почему им такая грамота нужна ввиду вечного мира между царем и Речью Посполитой. Посол отвечал, что «из переводу-де той грамоты и он, посол, выразумел, что та его королевского величества грамота писана толко благодарственная, а прошения в той грамоте не написано, также и его королевской руки у той грамоты не приписано, в то-де учинилось непорядок от его королевской канцелярии, и в том он, посол, просит прощения и к государю своему, к его королевскому величеству, о том писать будет и впредь то исправиться может». Великие послы еще раз напомнили также Бозе, что у него все еще не имеется полномочной грамоты для ведения переговоров с ними, и притом требовали от него двух полномочных грамот — одну за королевской подписью, другую от Речи Посполитой за сенаторскими подписями согласно обычаю в Польском государстве, на что Бозе заметил: «такого-де обыкновения о полномочных грамотах он, посол, не знает, и слышать ему о том не лучилось, а будет о том о всем к государю своему писать и надеется… указ получить вскоре» и обещал послать за просительными и полномочными грамотами к королю нарочного дворянина. В этот момент разговора с Бозе великим послам были поданы с почты письма из Москвы от 22 и 29 октября с известиями о Таванской победе.
«Того ж числа и часа, как великие и полномочные послы с тем полским послом разговаривали, поданы великим и полномочным послом московские писма, писанные с Москвы октября 22 и 29 числа, в которых писмах писано о счастливой победе над турки и татары под Тованским городом и о прогнании их от того города». Великие послы поделились известиями с польским послом: «И полскому послу о том объявлено, и полской посол великим и полномочным послом за то объявление благодарствовал и от них отпущен»[1232]
. Из донесения Бозе королю Августу II об этом свидании с московскими послами узнаем, что во время разговора в комнату, где он происходил, вошел сам Петр и принял в нем участие. По пунктам перечислив указанные ему дефекты грамоты и свои возражения на них, Бозе, однако, признается, что посольство его объяснениями не удовлетворилось «и особенно часто возвращалось к недостающей королевской подписи, пока, наконец, не пришел его царское величество сам, и в то же время подоспело радостное известие о блистательной победе, одержанной над турками и татарами при Таванске 12 октября; тогда от прежнего предмета отклонились и перешли к последним… Между прочим, я должен доложить, что я знаю от одного любимца, что его царское величество был сильно раздосадован особенно недостающею подписью и сначала предположил, будто я от себя написал или подделал польское письмо, а потом перешел к той мысли, что ваше королевское величество не дорожит больше его дружбой с тех пор, как принц Конти уехал из королевства, и мне стоило великого труда убедить его в противном»[1233].