Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700

По совершении размена документов Е. И. Украинцев обратился к великому визирю с речью, о торжественности стиля которой может свидетельствовать уже самое вступительное обращение: «Ясневелеможный, высокий, первый везирь и великий правитель высокого сего Оттоманского государства, силою поволенною и преимуществом императорским достойно лепотствованиями преукрашенный!» Смысл же речи был такой. Воздав благодарение Царю Небесному за то, что склонил государей к заключению мира, Украинцев приносил поздравление визирю, «мудрым правительством» которого это заключение совершилось. Он, визирь, высоким благоразумием своим усмотрел, что всякая долгая и великая война кончится миром. Мир лучше бесчисленных побед. Кто презирает мир, желая славы, тот губит и мир и славу. Лучше и полезнее надежный мир, чем ненадежная победа; как сказал некто от премудрых: мир в твоих руках, а победа в руках Божиих. Еще раз в заключение поздравив визиря, Украинцев пожелал ему и всей фамилии его «векопомной славы во премногие лета». Визирь сказал в ответ: «Поистине-де всегда мир лутче больших побед, занеже мир сотворяется чрез миротворителей, а победа дается от рук Божественных, кому соизволит». Приветствие посланников «он принимает в любовь и взаимно их благоприветствует добрым сердцем, желая, дабы обще подданные обоих государств, приняв себе за радость, утешались и веселились тем постановленным святым покоем и тишиною». Затем Украинцев выразил пожелание, так как теперь «милосердием Божиим земные дела между обоими государствами окончились, то чтобы восприяли свое окончание и духовные дела», и от имени царя обратился к визирю с просьбой содействовать передаче Гроба Господня в руки султановых подданных, греков. В подкрепление этого ходатайства посланники представили визирю письмо на греческом языке — обширную докладную записку, заключающую в себе историю вопроса и изложение оснований, по которым Гроб Господень и святые места должны были поступить в руки греков, ту самую, какую посланники представляли уже туркам на конференции[1144]. Выслушав ходатайство и приняв письмо, визирь говорил, что велит письмо перевести и, обдумав его, даст ответ.

Посланники сообщили визирю об усердной службе состоявшего при них пристава, капычи-баши Магмет-аги, и заведовавшего у них на дворе караулом чурбачея и просили для них наград, для пристава — повышения чином, назначения его из визирских в султанские капычи-баши, а для чурбачея прибавки жалованья денежного и кормового. Визирь ответил, что их капычи-баша пожалован в султанские капычи-баши только что, чтобы они не подосадовали, если ему придется подождать соответствующего новому званию жалованья, пока освободится оклад. Теперь пока свободных окладов нет. Будет награжден и чурбачей. «А потом подносили посланником кагве и шербет и окуривали благовонием и надели на них, посланников, и на дворян, и на иных чиновных людей, всего на 22 человека[1145] кафтаны золотные. А потом посланники, поклонясь везирю, пошли».

Торжественность момента и сознание важности оконченного дела, видимо, взволновали посланников, вызвали потребность оглянуться на трудность прошлой работы и выразить овладевшие ими чувства. «И, отошед немного, — продолжает „Статейный список“, — говорили посланники думным людем, что, когда они, думные люди, с ними, посланники, были в розные времена на многих конференциях, и тогда происходили междо ими в делех государственных некоторые противности и досады. И надобно им междо собою учинить в том прощение. И думные люди говорили, что в таких великих делех, хотя кому что и досадно случилось, досадовать не надобно. И ежели что от них, думных людей, им, посланникам, сотворилось противное или досадное, и в том взаимного просят себе от них прощения. И, друг друга объяв и прием прощение, пошли к своим местам. Провожали посланников из палаты в сени чауш-баша да Александр Маврокордато, а сын его, Александров, до других сеней. А мирные договорные и разменные статьи, каковы приняли посланники у великого везиря, велели для всенародного объявления везирскими палатами и крыльцом до лошади на руках нести и везирским двором и дорогою до посольского двора явно везти подьячему Лаврентию Протопопову»[1146].