Посланники в сопровождении свиты из 17 человек и турецких чинов под охраной янычар выехали на лошадях около полудня из Песочных ворот. Добравшись до морской пристани, пересели в поданные им каюки, в которых плыли морем «около города и большого салтанского двора». Подъехав к воротам летнего дворца, из каюков вышли. «И у ворот стояли с посохами серебряными чауш-баша да кегая капычейской, а при них Александр Маврокордат и сын его Николай и кегая чаушской эминь-ага и спрашивали посланников о здравии, а посланники взаимно спрашивали их о здравии. И дожидались у ворот на правой стороне в сарае, устланном полстми по обыкновению их с подушками до тех мест, покаместа все люди ис каюков вышли на берег. А как вышли, и на посланников, и на 17 человек дворян, и на переводчиков, и на подьячих надели кафтаны и велели за посланники итить двором салтанским 3 человеком, а дворяном, да переводчику, и толмачу, и прочим всем велели остаться у ворот. И напереди посланников салтанским двором шли чауш-баша и кегая, а Александр Маврокордат и сын его Николай шли с посланники по левую руку. И на дворе салтанском на правой стороне стояло его, салтанских, 17 лошадей простых в богатом наряде, седла и чепраки были обнизные жемчугом с каменьми. Также муштуки и паперсти были с каменьи ж. Да на тех же лошадях сверх седел привязаны были щиты изрядные с каменьем ж и з жемчугом. А по левую сторону от моря под деревьями стояли и ездили на нарядных же конях, только не в таком наряде, которые были на правой стороне, 12 человек изрядных молодцов. А были те лошади для того, вменяя то, что будто он, салтан, был в том сарае за городом в походе, а не в большом своем настоящем дворе.
А как посланники пришли к крыльцу, и около того крыльца и в сенях и в палате, где сидел салтан, стояли капычи-баши и дворовые ево, салтанские, многие люди. И, взяв посланников, и дворян, и переводчика, и толмача, и капычи-баши под руки честно, повели перед салтана.
А как посланники в палату вошли, и салтаново величество сидел на рундуке на скамье на широкой, обитой материею золотною, низоною жемчугом с каменьи меж подушками. А перед ним на обе стороны на том же рундуке стояли только два человека: с правую сторону бастанджи-баша или дворецкой, а с левую сторону кизлар-агасы, которому приказаны все его, салтановы, жены и наложницы. А ниже того рундука, на котором салтан на скамье сидел, в той же палате с приходу от дверей, в которые посланники вошли, и по правую и по левую руку стояли многие лики чиновных людей и капычи-башей и чаушей с великим подобострастием и тихостию, что никто из них никакого слова междо собою не промолвил и к уху не пошептал и не кашленыл и не плюнул.
А великого везиря, и янчар-агасы, и рейз-эфенди, и тефтердаря в то время при салтане не было.
А рундук тот, на котором салтан сидел, шириною будет от стены с полторы или з две сажени. А при всходе на него три ступени не само высокие, а к стене сидел салтан не близко, будет от стены с сажень. И за ним от стены во всю стену не было ни единого человека. А на стене на той к морю 5 окошек больших. А за местом салтановым с аршин от него к стене выше головы ево аршина с полтора или с два на золотом шнуре висела кисть длиною будет в аршин на многих прядях низана великим гурмышским жемчугом, а внизу у той кисти висел изумруд с курячье яйцо или больше, зело чист и зелен. А по обе стороны той кисти висели другие такие ж великие жемчужные две кисти ж, только те без изумрудов. А промеж ими было расстояние по сажени или по полуторы сажени. У палаты у той, в которой салтан сидел, свод подписан золотом и розными красками, а стены черепичные ценинные, устроена изрядным мастерством. А рундук послан бархатом золотным. А палата вся послана ж однем великим шолковым с золотом нарочно на то устроенным по красной земле посланием. Да в той же палате кругом висело 16 паникадил хрустальных.
И вшед посланники в палату, кланялись салтану в пояс, не снимая шапок, а поклонясь, говорил чрезвычайной посланник салтану речь… И, изговоря речь, паки поклонились салтану в пояс же»[1227]
. На этом аудиенция закончилась.