Петр и Мазепа. Битва за Украину

Целью второго вспомогательного удара стал Петербург. Карл рассчитал, что русские войска оттянутся в Белоруссию, выручить новый город на Неве будет некому. Нужно стереть его с лица земли, сжечь судоверфи. Заодно это деморализует царя, у него руки опустятся от гибели любимого детища. В августе из Выборга выступил корпус Либекера, умноженный финским ополчением. А с моря подошел шведский флот, 22 корабля. Но в Петербурге оставался корпус Апраксина, он никуда не ушел. Засел в городе, изготовился к обороне. Шведские корабли не рискнули пробиваться мимо батарей Кроншлота, держались вне досягаемости орудий. А Либекер ткнулся к русским позициям, но после артиллерийской перестрелки понял, что на штурм лезть не стоит.

Он двинулся обходить вокруг Петербурга, переправился на южный берег Невы. Высматривал — может, с другого направления будет полегче ударить. Нет, легче не получалось. Апраксин тоже маневрировал. Куда бы ни переместились шведы, русская пехота прикрывала им дороги к городу. А конницу, 4,5 тыс. сабель, Апраксин выслал в другие ближайшие города. Приказал ей клевать врага с внешней стороны. Кроме того, она проутюжила окрестные деревни и хутора, сжигала запасы продовольствия, била шведских фуражиров. Корпус Либекера совершил полукруг и вышел к южному берегу Финского залива в районе нынешнего Ораниенбаума. Установил связь со своим флотом, стал получать хоть какое-то снабжение с кораблей. Но оно было недостаточным. Войска голодали. Осень принесла дожди и холода. Начались повальные болезни, солдаты умирали.

Апраксин подтолкнул неприятелей. Было составлено несколько писем к командиру русской конницы генералу Фразеру — в них расписывалась диспозиция, будто бы в Нарве стоят 6 тыс. наших солдат, в Ладоге 4 тыс., в Новгороде 17 тыс., а в Петербург прибыли значительные подкрепления. Сейчас Апраксин намерен соединиться с Фразером и ударить на неприятеля. Возле Копорья группа русских кавалеристов столкнулась со шведами, после перестрелки изобразила бегство, а среди брошенных вещей оставила одно из таких писем. Либекер и шведский адмирал Анкерштерн прочитали его и поверили. Решили — пока не поздно, надо эвакуировать корпус.

Неприятельский лагерь был перенесен к самому берегу, в деревню Кривые ручьи, отсюда солдат начали перевозить на корабли. Но Апраксин и в самом деле подтянул свои войска поближе. Они прятались в лесах, присматривали за лагерем. Когда на берегу осталось всего пять шведских батальонов, они напали. Враги в панике лезли в лодки, спешили отчалить, бросали имущество. 900 шведов погибло, более 200 взяли в плен. А всего за время злополучной экспедиции Либекер потерял третью часть корпуса, 4–5 тыс. человек.

22. Карл поворачивает на Украину

С легкой руки «романтических» историков XIX в. по литературе пошла гулять версия, будто очаровательная княгиня Дольская вскружила голову Мазепе, и роковая любовь довела его до измены. Вот уж нет. Мы видели, что изменником он был давним, со стажем. Да и в пылкой любви можно крепко усомниться. В данном отношении княгиня и гетман друг друга стоили. Оба были падкими до плотских забав, оба в солидном возрасте. Что ж, Мазепа был не против поразвлечься с изысканной аристократкой. Хотя в это же самое время он нашел пассию куда моложе и привлекательнее. Закрутил роман с юной Матреной, дочкой своего помощника, генерального судьи Василия Кочубея.

Поначалу они были близкими друзьями, даже породнились, старшая дочь Кочубея вышла за племянника Мазепы Обидовского. Но потом 60-летний гетман принялся ухлестывать за младшей дочкой и посватался к ней. Кочубей с женой в ужасе отказали — пожилой жених приходился Матрене крестным отцом, такой брак считался кровосмесительным. Но Мазепа не отступил, продолжал обхаживать ее. Девчонке, видимо, льстило, что у ее ног оказался первый человек на Украине! Да еще такой ласковый, обходительный, готовый завалить подарками. Она настолько потеряла голову, что сбежала к гетману. Родители остались опозоренными, отец взывал к совести Мазепы, но тот делал вид, будто не понимает. Как утряслось дело, трудно сказать. Переписка показывает, что Матрена со временем охладела к любовнику. Ее отец продолжал служить под началом обидчика. Известно, что он пытался выдать оскандалившуюся дочку замуж.

А тем временем гетман исподволь готовил предательство. Надо сказать, что сигналы о его измене поступали в Москву уже давно, с 1690 г. Появлялись анонимные подметные письма, челобитные. Но Мазепа в таких случаях разводил руками — конечно, у него есть враги, стараются подкопать его клеветой. Исследователи предполагают, что гетман додумался самому периодически конструировать доносы на себя. Такие, чтобы ложь была очевидной, и легко было отмести ее. Царь привыкал — жалобы на Мазепу не более чем злопыхательство.