Петр Кропоткин. Жизнь анархиста

Выступления перед студентами и рабочими, как писал Кропоткин жене, – это «явление новое в английской жизни, нами вызванное»[938]. Ритм таких лекционных поездок Петра Алексеевича требовал большого напряжения сил и энергии. Говорил он по-английски еще с небольшими ошибками, но постепенно его знание языка становилось все лучше и лучше. В ноябре – декабре 1886 года Кропоткин выступал в Ньюкасле, где встречался также с Коуэном и основателем общества «Друзья русской свободы», адвокатом Робертом Спенсом Уотсоном (1837–1911), читал лекцию о социализме перед двумя тысячами слушателей на собрании Социалистической лиги в Глазго, с успехом держал речи перед студентами и членами «Общества социальных реформ» в Эдинбурге (на один из митингов пришли шестьсот человек), перед собравшимися в Фалькирке, Данди, Хаммерсмите… Весной 1887 года он снова поехал на север Британии, где, пользуясь оплаченными лекциями в Лидсе и Шипли, прочитал там же лекции о социализме и анархии, а также выступил перед тысячной аудиторией в Бредфорде и в Шеффилде на собраниях Социалистической лиги. Оратор произвел такое впечатление на местную организацию Социалистической лиги в Глазго, что та начала тяготеть к анархистскому коммунизму.

Весьма плодотворным было пребывание в Эдинбурге. У шотландского ученого, профессора Джона Стюарта Блэки (1809–1895), он познакомился с людьми, которым предстояло стать его близкими друзьями: биологом Патриком Геддесом (1854–1932), пионером идеи защиты окружающей среды и экологического градостроительства, и профессором-экономистом Джеймсом Мейвором (1854–1925). Благодаря Геддесу Кропоткин встретился также со знаменитым полярным исследователем Фритьофом Нансеном (1861–1930).

Мейвор, бывший член Социалистической лиги, который позднее, в 1898–1899 годах, помогал Кропоткину в осуществлении плана переселения в Канаду членов русской религиозной общины духоборов, был сразу же впечатлен видом Петра Алексеевича. Вот его описание: «Он был невысок, не больше пяти с половиной футов ростом, хрупкого телосложения, с необычно маленькой ногой, тонкой талией и широкими плечами. У него были короткая шея и крупная голова. Он носил густую каштановую бороду, которую редко подстригал и которая никогда не теряла своего отличительного характера. Верх головы был безволосым, но по бокам и на затылке у него росли обильные каштановые волосы. В глазах его светилась гениальность, а когда он бывал возбужден, они становились почти раскаленными. Его манера держаться напоминала о дворе, но его искреннее и теплое сердце выливалось в нежную заботу о друзьях»[939]. Действительно, Кропоткин всегда был готов прийти на помощь родным и друзьям. Он посылал деньги брату, пока тот был жив, после смерти поддерживал его семью, помогал иностранным товарищам, которые испытывали затруднения в Лондоне, и даже делился с нищими и попрошайками, приходившими к его дому, – когда было что им дать.

Кропоткин продолжал свои выступления. Позднее в 1887 году он посетил с лекциями для рабочих Ньюкасл, Блейдон, Сандерленд.

* * *

Напряженная жизнь, связанная с частыми разъездами при непрекращающейся работе над статьями и подготовкой книги о русских и французских тюрьмах, время от времени сказывалась на здоровье. Но от издания этих книг и статей зачастую зависело выживание его семьи.

В статьях Кропоткина весьма частым было обращение к географическим исследованиям русских ученых. В одной из них, опубликованной в 1904 году в журнале The Geographical Journal, Кропоткин рассказал о поиске участников Русской полярной экспедиции (1900–1902). Ее целью было исследование части Северного Ледовитого океана, расположенной к северу от Новосибирских островов[940].

Экспедицией руководил известный геолог барон Эдуард Васильевич Толль (1858–1902). Он верил в существование легендарной Земли Санникова – огромного острова или даже континента, якобы скрытого под ледяной шапкой. Далекая северная земля получила свое название от фамилии купца-зверопромышленника Якова Санникова, добывавшего песцов и мамонтову кость; однажды он наблюдал над морем высокие каменные горы. Эта гипотеза будоражила умы ученых, мореплавателей, писателей, да и просто искателей приключений. Один из ее искателей, географ и геолог Владимир Александрович Обручев (1863–1956), даже написал фантастический роман «Земля Санникова» (1924) о вымышленной экспедиции, открывшей среди льдов Арктики прекрасную землю с теплым климатом, согреваемую вулканами. На этом острове живут первобытные племена онкилонов и вампу, воюющие между собой. Там бродят мамонты, пещерные медведи и другие древние животные. Роман завершается трагической гибелью теплого оазиса Арктики в результате страшного землетрясения. Кстати, Обручев, в честь которого в советские времена назвали довольно длинную улицу на юго-западе Москвы, в какой-то мере был последователем Кропоткина. Но не анархистом-коммунистом, нет… Он всего лишь поддерживал и развивал выводы Петра Алексеевича по теории оледенения[941].