Петр Николаевич Дурново. Русский Нострадамус

Вторая проблема правых была связана с болезнью М. Г. Акимова. Раздражение Николая II против правой группы сказалось: 15 июня 1914 г. и. о. председателя Государственного Совета был назначен И. Я. Голубев, а вице-председателем – С. С. Манухин. Либерально-монархическое крыло Государственного Совета приветствовало перемену[696]. Правых, естественно, встревожило. «Эта напоминает времена Столыпина и сильный поворот в сторону Поляков и левых»[697]. «Это катастрофа и грозящая многими бедами, – писал С. Д. Шереметев А. Г. Булыгину 17 июня. – Говоря современным языком, этот сдвиг в Государственном Совете приводит меня к самому горькому и зловещему сознанию. Больше писать не могу»[698].

9 августа 1914 г. М. Г. Акимов скончался. И. Я. Голубева утверждать в должности царь не захотел, опасаясь, по предположению А. А. Поливанова, его «конституционализма»[699]. Возник вопрос: кто?

В окружении С. Д. Шереметева обсуждали кандидатуры П. Н. Дурново, И. Г. Щегловитова. Информация А. Г. Булыгина, с ноября 1913 г. главноуправляющего с. е. и. в. канцелярией по учреждениям императрицы Марии и, следовательно, осведомленного более других, настораживала: «Более всего говорят о Коковцове и гр[афе] Алексее Бобринском, но, разумеется, никто ничего не знает». «Пока наиболее шансов имеет Коковцов, и мне кажется, что о Щегловитове нет даже и речи», – сообщает он через месяц[700]. Решение вопроса ожидалось к 1 января 1915 г. В ноябре С. Д. Шереметев в Петербурге услышал от Н. А. Маклакова, «что кто бы ни был, но будет правый», на что заметил: «Этого мало, что из правых, а чтоб был с головою способною»[701]. В начале декабря С. Д. Шереметев из разговора с П. Н. Дурново заключил: «словом он едва ли кого находит желательным, кроме себя, на что и был тонкий намек»[702].

Однако царь был недоступен, решал лично. 28 декабря 1914 г. И. Л. Горемыкин приехал к А. Г. Булыгину и объявил о назначении его председателем Государственного Совета. «Совершившийся факт без всякого предуведомления более чем меня поразил, – писал А. Г. Булыгин. – Пришлось целый вечер провозиться с Голубевым со списками членов на 1915 г. и так далее». Императрица-мать, возмущенная, что это сделано без ее ведома, поехала в Царское и «отстояла» себе Булыгина. «Кто теперь будет, – недоумевал А. Г. Булыгин, – не имею понятия»[703].

Назначение председателя Государственного Совета было отложено. Правые беспокоились, опасаясь «оскопления» Государственного Совета[704], «продолжительности Голубева, не безвредного». Б. В. Штюрмер пишет С. Д. Шереметеву. Последний – П. Н. Дурново и А. Г. Булыгину. «Но машина наша, – констатирует граф, – движется тупо»[705].

8 января 1915 г. С. Д. Шереметев на аудиенции в Царском жаловался, что соотношение сил в Государственном Совете изменяется в пользу «левых»[706], что «неопределенность выбора [председателя] волнует многих членов, особенно ввиду того, что группа правых уже лишилась некоторых своих членов <…> и что умаление членов усиливает другие группы и теряется равновесие». Царь успокоил: «Найдем, и правого!» Граф продолжал о нехватке в Государственном Совете «стойких в убеждениях, какие нам нужны», указывая на «перелеты» нестойких. Здесь царь вспомнил П. Н. Дурново «как стойкого и определенного, обладающего многими качествами», и графу «вдруг показалось, не остановился ли он на Дурново?»

В этот же день С. Д. Шереметев поспешил к П. Н. Дурново, который, оказалось, был в постели, так как «почувствовал ослабление, приняв сильную дозу лекарства, а главное ради волнений с назначением Булыгина, а еще более ради мероприятий Голубева, уже начавшем вводить перемены в духе, противоположном Акимову». Граф рассказал «о впечатлениях утренней беседы» с царем. П. Н. Дурново «слушал внимательно и казался доволен, отчетливо запрашивая, как все было»[707].

С. Д. Шереметеву казалось, что вопрос решен – председателем Государственного Совета будет П. Н. Дурново[708].

Однако царь с назначением тянул. Десятая сессия Государственного Совета прошла под председательством И. Я. Голубева. В начале июля 1915 г. И. Л. Горемыкин сделал попытку настоять на назначении А. Г. Булыгина, однако императрица Мария Федоровна не хотела отпускать его[709].