Певец обыденной жизни

Боль отступает постепенно,
Похожа на морской отлив,
Жуёт и колет неизменно,
Играя жалобный мотив.

Калечит тёплые желанья,

Шипя ехидно: «Он с другой».
Плодит гнетущие метанья:
«Куда девался дорогой?»

Наедине с собой ты плачешь,

Звонишь знакомым всякий раз,
Взгляд на работе в угол прячешь,
Скрывая покрасненье глаз.

Не ищешь дружеских советов —

Они от муки не спасут.
Считаешь, нет простых ответов,
Сама себя ведёшь на суд.

Потом принятие, смиренье

И долгожданный компромисс.
Благословенное решенье —
Не сигануть с балкона вниз.

Уходит ревность постепенно.

Светлеет пасмурная грусть.
Боль шепчет ночью откровенно:
«Не расслабляйся, я вернусь!»

Засыпание

Отчего так благостно ночью засыпать —
Понарошку вроде бы можно помирать.

Темнота забвения, призрачные сны

Под сияньем мертвенным скаредной Луны.

В снах фантасмагория, в них и рай, и ад,

Прошлые истории, планов хит-парад,

Смесь тревог непознанных, праздников, борьбы

И желанье радужной, сказочной судьбы.

Утро бледно-нежное – хлёсткий апперкот —

Возвращает истово в круг пустых забот.

Мини-воскрешение – радостный финал,

Ощущенье вечности, жизни сериал.

Это – назидание, как пройти свой путь

И впитать придирчиво умиранья суть.

Умиротворение

Снег белилами прошёл
По деревьям и кустам,
Роем мелких белых пчёл
Разлетелся по садам,

Внёс внезапно чистоту

В городское бдение.
Успокоил суету.
Умиротворение.

В чулане

В чуланной темноте опрятной
Хранятся лыжи и коньки —
Во тьме кромешной, непроглядной
Проводят тёплые деньки.

Им неприятна сухость быта,

Дощатых полок антураж,
Что дверь всегда на ключ закрыта,
Уныл пропыленный пейзаж.

Они хотят невинность снега,

Блестящую поверхность льда.
Всегда готовы для пробега,
Чужда им душная среда.

В мечтах их – полдень лучезарный,

Хрустящий искромётный наст,
Морозный ясный день шикарный,
Не в упаковках пенопласт.

Желанья сбудутся, ведь лето

Уйдёт, закончив пылкий труд.
Метель на жар наложит вето.
На полках ролики уснут.

Всё относительно

Икра минтая бесподобна,
Когда другой не знаешь ты, —
Мелкозерниста и съедобна,
Доступна в рамках нищеты.

С женой преклонных лет терпима

Жизнь без молоденьких метресс,
Не феерична, постижима,
Поскольку спит любовный стресс.

Ваятель настроения