Пф-ф, наука…

Чарлота насильно выкинуло из образа лиса, и вот он уже видит свои руки – ненавистные, нарисованные, ненастоящие руки. Как ему сейчас поверить, что этот аватар соответствует его настоящему облику?

Пространство вокруг собралось в серые стены, впереди было зеркало, какой-то стеклянный стол, строгий стул. Лампа на длинном шнуре свисала с потолка, а в зеркале отражается насупившийся ребенок. Да, он уже видел этот образ, он легко мог принимать его, но предпочитал любой другой.

Первое, что бросалось в глаза – полупрозрачная кожа на тонких как хворостинки руках, шее, на кривых ногах. Под отливающей голубоватым кожей было видно, как бьется кровь в артериях и тягуче проталкивается по венам. Обычно эта кожа не была такой отвратной, такой тонкой.

Глаза подслеповато щурились, да это те же глаза, которые он видел и раньше, но теперь они были больше, глазные яблоки, словно не помещались в глазницы. А еще синие губы и медицинский халат, который походил больше на балахон.

Несколько минут прошло в тишине, и вот наконец рядом появился мужчина. Он был высок, Чарлот доставал своей макушкой только до его локтя. Мужчина лучился благополучием, а ребенок в сравнении с ним теперь казался еще более ничтожным, словно изуверским образом вытянутый эмбрион.

– Чарлот, – спокойный канцелярский голос мужчины заставил мальчика съежиться, как от холодного сквозняка, – не буду скрывать, Ваше поведение вызывает у нас беспокойство. Это происходит уже не в первый раз, поэтому было принято решение… Гм… Экстренного вмешательства. Я не психолог, не преподаватель. Я юрист. Ваш юрист. Готовы ли вы сейчас выслушать меня? Я получил распоряжение объяснить Вам Ваш юридический статус. Это будет долгий и неприятный разговор.

– Сейчас? Вот так? Внезапно? – опешил бывший Лисенок. С удивлением он увидел в отражении зеркала испуг на своем лице.

– Почему же внезапно? Вы уже многократно запрашивали эту информацию, в том или оном виде. Мы хотим, чтобы Вы понимали, что с Вами готовы говорить… Гм… Серьезно. Да, Чарлот, Вы не совершено летний, находящийся на попечительстве Нашего Совета. У вас сейчас нет права голоса, в юридическом смысле. Но как мне показалось доктор Ка… Извини, меня просили не называть имена. В общем Ваши кураторы пытаются сделать ваше существован… Ивините… Вашу жизнь более комфортной.

– Почему тогда они сами не говорят со мной!

– Они пытались. Они разговаривали. Но Вы сами не воспринимаете их слова серьезно. Я могу включить записи этих разговоров. Они пытались все Вам объяснить, но не смогли. Поэтому мы и встречаемся с вами в такой обстановке. Прежде чем мы продолжим разговор, прошу ознакомиться с рядом документов. Это договор о оказании Вам медицинской помощи, это свидетельство о попечительстве, это…

Человек еще пол часа только выкладывал документы из воздуха на стол. Он оглашал и оглашал названия документов. Документов, в которых фигурировало одно лишь именование Чарлота – а именно «Пациент G9-3856p7», не Лисенок, как его называл странный парень, пилот, не Чарлот, как его называл Наставник, не Чарли, как его называл тот же самый наставник, когда им управлял кто-то другой из персонала… Не Чак, не Шарль… Только «Пациент G9-3856p7».

– Я по-настоящему выгляжу именно так?

– Да, за одним исключением. Ты плаваешь в полупрозрачном оранжевом геле, к твоим венам подключены трубки, в ноздрях, во рту какие-то шланги, глаза полуоткрыты, но они не реагируют ни на свет, ни на движение. Что Вы еще хотите узнать?

Стоило человеку закончить говорить, как аватар исчез. И появился через пару десятков секунд. Он принес глубочайшие извинения за лишние подробности. Объяснил, что тело ребенка действительно живо, но не функционально. На этом он распрощался, давая мальчику самостоятельно ознакомиться с документами.

В то время как «нарисованный» Чарлот обреченно склонился над грудой документов в нарисованном мирке те, кто с ним говорил, старательно избегали глядеть друг на друга в реальном мире.

– Это слишком жестоко.

– А что мы могли еще сделать?

– Я все понимаю, но зачем же так грубо, так в лоб? Он же ребенок.

– Повторяю в очередной раз – он не ребенок. Он вычислительная ячейка нового поколения. Уже сейчас Чарлот выдает вычислительных мощностей, как двадцать стандартных ячеек на ферме. Нам надо протянуть еще хотя бы полтора года, чтобы предоставить отчет.

– Мы точно будем гореть в аду.

– А я думал, что мы находимся в цивилизованном обществе. Можем мы обойтись без религиозных концепций? У него хотя бы есть такой мир, такая жизнь. А в дальнейшем возможны интерфейсы присутствия, он сможет стать частью реальности, продолжая вырабатывать мощность для наших серверов Биг-Дата. Сколько можно об этом говорить! Да, у нас очередной кризис! Но я категорически утверждаю, что перевод даже в кратковременную кому уничтожит все наши старания. Лея нуждается в подобных решениях. На нас возложена эта миссия по апробации решения. Или вы хотите уничтожить работу десятков лет, просто из-за своих сомнений и сантиментов?

– Нет.