Пьяная утка

— Ты сказал то, что хотел, так имей в себе силы хотя бы не извиняться! — Я обернулась, окидывая Бена злобным взглядом. — Что ты хотел сказать?! Что я теперь бывшая Хиддлстона?! Или что он меня так быстро бросил?! А может, — тут я прищурилась, — ты хотел обсудить мои возможности в постели? Так давай, Стэпфолд. — Я толкнула его в грудь, подходя ближе. — Давай, посмеемся вместе! Это же так весело!

Он молчал, покорно отступая на шаг при каждом моем толчке. А я, словно раззадориваясь этой покорностью, продолжала наступать.

— Ты зачем меня здесь ждал?! Посмотреть, как я убита и подавлена?! Так мне по хер, Стэпфолд! По хер! Иди и скажи всем вокруг, всему городу! Дженнифер Уиллоу класть хотела на Томаса Хиддлстона!!!

— Дженнифер, я…

— Пошел на хер!

Оттолкнув от себя Стэпфолда, я подхватила юбки и бросилась к дому, не разбирая дороги. Скорее, домой, туда, где никто не увидит меня такой. Разбитой. Сломленной. Разочарованной.

Я спешила домой с таким же рвением, как Скарлетт в Тару, не разбирая дороги, путаясь в ключах, спотыкаясь на ступеньках. И стоило двери моей комнаты закрыться за спиной, дала себе полную волю. Тяжело всхлипывая, на коленях, доползла до кровати, упала на нее, зарываясь в подушку, позволив себе наконец осознать, что потеряла и как это тяжело.

Утро неохотно проникало в сознание, снизу доносились приглушенные звуки. Видно, Летти не хотела меня будить, стараясь тихо приготовить себе завтрак. Морщась от пронзившей виски боли, я встала с кровати, по ходу ругая себя за то, что легла спать одетая.

— Давно встала? — Приведя себя в порядок, я не могла сказать то же о своей душе. Но жизнь ведь продолжается!

— Час назад. — Летти кивнула на слегка подгоревшие тосты. — Я тебе завтрак сделала.

— Спасибо. — В горле резко образовался комок, мешая сглотнуть.

— Ма, все нормально. — Она вдруг оторвалась от плиты и приникла ко мне, сжимая в крепких, недетских объятиях. Я обняла ее в ответ, думая, что рыдать с утра — плохая примета… Наскоро перекусив, Летти убежала к подруге, удостоверившись, что со мной все хорошо. И в тот момент именно так и было. Но стоило двери закрыться, как я устало выдохнула и уронила голову на стол. Ничего не в порядке. Мне было плохо. Даже очень. И дело было не только во вчерашнем алкоголе.

Настойчивая трель заставила нехотя подняться. Неужели Летти забыла ключи? С ней такое редко, но случается. Вяло подбредая к двери, я думала только о ванне и пинте холодного эля, что скрасит воскресное утро.

— Привет.

На пороге стоял Том, широко улыбаясь. Первым порывом было захлопнуть дверь у него перед носом. Резко, чтобы разбить довольное лицо. Но я сдержалась, холодно улыбнувшись.

— Ты здесь что-то забыл? — Как по мне, прозвучало вполне себе участливо. Но Том нахмурился, кажется, удивленный холодным приемом, и, легко оттолкнув мою руку, прошел внутрь.

— Ты хочешь оставить меня за порогом на потеху соседям? — Он все еще пытался шутить.

— Нет. — Я смерила его ледяным взглядом. — Ты уже достаточно пошутил, соседи в восторге.

— В чем дело, Джен? — Том остановился в прихожей, хмурясь.

Не хотелось пускаться в унизительные объяснения. Не хотелось обвинять в том, что очевидно. Поэтому я просто молча протянула ему телефон, в котором новость уже была в закладках, а сама прошла на кухню с мыслю, что мне срочно надо выпить чаю. Или просто выпить.

Руки как всегда мелко подрагивали. Почему «как всегда»? А потому что это стало моей любимой фишкой — нервный тик. Не важно, чего: рук, ног, глаз…

— Ты в это поверила? — Он возник на пороге так неожиданно, что я чуть не разлила на себя с таким трудом налитый чай.

— Поверила? Оттого такой холодный прием? — Сейчас Том не выглядел кающимся грешником. Напротив, он пыхал гневом, хмуря брови и тяжело дыша. На мгновение мне стало стыдно. Но только на мгновение. Я вздернула подбородок и уже открыла рот, чтобы сказать все, что о нем думаю, когда он в один шаг сократил расстояние между нами и заключил мое лицо в ладони, заглядывая прямо в глаза.

— Ты поверила, что я тебе изменил. Не просто изменил — позволил, чтобы все знали. — Он замолчал, лихорадочно перебегая взглядом по моим глазам. Потом глубоко вздохнул и продолжил, отчаянно, будто бросаясь в ледяную прорубь: — Я не идеален. Ты не идеальна. Мир не идеален. И я не могу обещать, что мы будем жить вместе до смерти. Просто потому, что не знаю, что может произойти завтра. Но и ты не можешь обещать мне того же. Мы можем расстаться, если что-то пойдет не так. А можем отвести к алтарю внуков. И знаешь, прямо сейчас мне все равно, что будет с нами завтра — все, что я знаю — я тебя люблю. И хочу быть с тобой. Пока это будет возможно.

Он замолчал, продолжив прожигать взглядом, а я смешалась. Не хотелось, отчаянно не хотелось верить в то, что Том не просто так здесь. И зачем бы ему говорить все эти слова?! Разве я что-то значила для него? Или все-таки значила?