Пианистка

– Очень приятно. – Рыжая Нелли приветливо улыбнулась. – Леля мне столько про вас успела рассказать. Просто обзавидуешься, какие бывают соседи, мне б таких!

Карина почувствовала знакомый ком в горле, но, вспомнив слова Олега о крокодиловых слезах, сдержала себя. В самом деле, что толку в ее бесконечных терзаниях, если все равно все останется так, как есть?

– Когда твоя очередь? – спросила она у Лели.

– Очень не скоро, – ответила за ту Нелли. – Наша участковая на больничном, а вместо нее принимает какой-то козел. Каждые два часа бегает чай пить. Глядите, что творится. – Она указала на переполненный холл.

– Это никуда не годится, – возмутилась Карина. – Разве можно в вашем положении сидеть больше получаса на жестком!

– Придется, – покорно сказала Леля. – Тут все в одинаковом положении. – Она кивнула на сидевших рядом женщин.

Карина прислонилась спиной к стене и принялась гипнотизировать табличку с надписью «Войдите», висевшую над дверью кабинета.

Через пару минут буквы вспыхнули оранжевым светом. Стоявшая возле самой двери женщина с бледным и угрюмым лицом поспешно шагнула в кабинет. В то же мгновение оттуда в коридор вышла другая дама, помоложе, на ходу застегивая толстую вязаную кофту.

Прошло четверть часа. Надпись при входе больше не загоралась. Леля и Нелли вполголоса обсуждали достоинства искусственных смесей различных фирм. Карина начинала нервничать все больше.

Она насчитала впереди Лели восемь человек, умножила их на пятнадцать минут и получила два часа. Сидеть на неудобной кушетке, у которой нет даже спинки, в непроветриваемом холле, среди незримых вирусов и инфекций!

«Если через минуту эта тетка не появится в коридоре, зайду к врачу. Объясню ему, что надо работать побыстрее», – подумала Карина, и в этот момент дверь распахнулась, выпуская пациентку. Тут же, следом за ней, размашистой походкой вышел высокий мясистый доктор с лысым черепом и окладистой бородой. Равнодушно оглядел гудящий, словно улей, холл и направился вглубь коридора.

– Ты глянь! – устало проговорила Нелли. – Снова выскочил. Так мы и до завтра на прием не попадем.

– Безобразие! – подтвердила измученная блондинка, сидящая с противоположного края банкетки. – Надо сказать главврачу.

– Он и есть главврач, – подала голос полная розовощекая брюнетка, развалившаяся в кресле, – что хочет, то и творит.

– Обалдели совсем. Совесть потеряли. – Женщины возмущались, но в голосах их слышалась обреченность, готовность сидеть сколько заставят.

Карина решительно оторвалась от стены.

– Сейчас он вернется, – громко пообещала она. Вокруг одобрительно закивали.

Карина прошла по коридору до двери с надписью «Ординаторская». Оттуда раздавались веселые голоса и визгливый женский смех. Она, не колеблясь, заглянула внутрь.

Здоровяк-доктор сидел у небольшого, покрытого чистенькой скатеркой столика и с хрустом грыз сухарь, то и дело обмакивая его в стакан. Вокруг него расположились молодые сдобные сестрички, в коротких халатиках и шапочках, кокетливо сдвинутых на лоб. Обе взахлеб хохотали над тем, что говорил им бородатый.

Увидев Карину, одна из сестер немедленно вскочила.

– Женщина, сюда посторонним нельзя. Выйдите сейчас же.

– Вы видели, сколько народа на приеме? – спросила Карина, обращаясь к бородачу.

– Видел, – тот спокойно окунул сухарь в чай, – и что дальше?

– Женщина! – верещала медсестра. – Покиньте помещение!

– Там же беременные. Они сидят по три часа, а вы чаи гоняете. Это им нужно питаться по шесть раз в день, а вам необязательно.

– Откуда вы знаете, что мне обязательно, а что нет? – обиделся мясистый. – Вы побудьте на моем месте, примите пятьдесят человек за день, посмотрим, что тогда запоете.

– Не мешайте доктору отдыхать, – гнула свое пышечка в халате.

– Если вы немедленно не продолжите прием, мы напишем на вас жалобу в министерство, – пообещала рассерженная вконец Карина.

– Пишите. – Бородатый пожал плечами. – Думаете, там что-то могут сделать? Уволить, например? Из консультации за последние полгода ушло четыре врача. Осталось еще четыре. А микрорайон, сами знаете, ого-го какой. Каждый специалист на вес золота, нас беречь надо, охранять, как вымирающий вид! – Он игриво подмигнул сестре, и та с готовностью захихикала, поправляя шапочку на обесцвеченных волосах.

Карине стало понятно, что устрашить этого любителя чая с сухарями не удастся – он чувствовал себя вольготно и совершенно безопасно в этой уютной комнатке, с цветами на шкафу и подоконниках, в обществе смазливых медсестричек.

– Ладно. – Она безнадежно махнула рукой. – Насчет вымирающего вида все ясно. А как быть с совестью? Если бы ваша жена или дочь, ожидающие ребенка, просидели в духоте три-четыре часа, вы бы так же острили?

– А вот этого не надо. – Мясистый нахмурился и отложил недоеденный сухарь. – Не стоит на личности переходить. – Он вынул из лежащей на столе пачки салфетку, аккуратно промокнул мокрые красные губы и встал во весь свой внушительный рост. – Ну что вы стоите над душой, как цербер? Иду я, иду. Покиньте служебное помещение.

Он с досадой отодвинул стул и направился к раковине.