Пьяное Средневековье. Средневековый алкоголь: факты, мифы и заблуждения

Производство вина временно упало с 1350 по 1400 год, когда Черная смерть на треть сократила население Европы. Большие города и поселки начали хиреть, поскольку их жители умерли или бежали от чумы. А поскольку основными потребителями вина в Западной и Северной Европе были именно горожане, то, по мере того как сокращалось население, сильно падал и рынок вина. К тому же на виноградниках ощущалась нехватка квалифицированных рабочих, и многие из них, особенно в наиболее пострадавших регионах, были просто заброшены. А пришедшее долгое похолодание и вовсе отодвинуло границы виноделия обратно к югу.

Конечно, это был лишь временный спад. Закончилась Столетняя война, опустошавшая Францию, вновь стал смягчаться климат, начали богатеть Голландия и Фландрия, и спрос на вино снова начал расти. Торговые пути восстановились, корабли вновь пошли проторенными путями – повезли крепкое сладкое вино из Средиземноморья в Северную Европу, французские вина – в Англию и балтийские страны, а германские вина – вниз по Рейну. Началась специализация регионов на определенных сортах, появились новые идеи и технологии. Но все же потерянные годы взяли свое: за время спада виноделия сильно выросло качество пива, которое стало активно завоевывать прежних представителей целевой аудитории вина – дворян и богатых горожан. Вину пришлось уступить позиции, хотя, конечно, борьба зерновых и виноградных напитков продолжилась. А вот рост популярности сидра, случившийся в те же годы похолодания, вину нисколько не помешал: так сложилось, что сидр стал конкурировать прежде всего с пивом.

Давильщики. Ок. 1500 г.

Отдельно надо упомянуть об Испании – с успехом Реконкисты и постепенным оттеснением мусульман с полуострова она тоже пришла на европейский рынок со своими винами. Благодаря климату и особенностям селекции винограда во время владычества мавров испанские вина были слаще и крепче французских, а вести их в Англию или Фландрию было ближе, чем итальянские или греческие. Более того, благодаря культурному и научному обмену с мусульманами, экспериментировавшими с дистилляцией, испанские виноделы догадались добавлять в вино спирт и изобрели херес – белое вино с очень высокой для того времени крепостью – от 15 до 22 градусов. Он быстро приобрел популярность в соседних странах, и особенно в Англии. А после поражения в Столетней войне и окончательной потери аквитанских виноградников англичане заинтересовались покупкой вина у Испании еще больше. Херес увековечил даже Шекспир – сэр Джон Фальстаф поминает его чуть ли не в каждой второй своей фразе. И кстати, хотя сейчас херес чаще бывает сухим, в то время это было сладкое вино.

Контроль качества

Чем шире был ареал торговли вином, тем острее вставала проблема контроля за его качеством. Когда крестьянин сам делает вино и продает свою продукцию на соседнем рынке, недовольным покупателям легко найти его и побить. Другое дело, когда крестьянин выращивает виноград, его отжимают и ферментируют на господской винодельне, потом вино продают местному торговцу, а тот купцам, которые везут его по морю и в порту продают местным виноторговцам, и уже у них потом его раскупают в таверны и частные дома. А ведь звеньев в этой цепи перепродаж бывало и больше. И каждое хотело получить прибыль.

Первым этапом – выращиванием и сбором винограда – довольно скоро озаботились местные власти. В разных регионах стали появляться законы, касающиеся обрезки, ухода за виноградом и сбора урожая. Например, в Бургундии установили дату, раньше которой запрещалось собирать виноград – чтобы его не срывали недозрелым, а также жестко следили, чтобы никто не собирал урожай с чужих виноградников.

В городах пытались предотвратить фальсификацию со стороны продавцов и розничных торговцев, которые смешивали плохое вино с хорошим или выдавали мультирегиональные смеси за дорогие сортовые вина. Уже в «Кентерберийских рассказах» Чосер пишет о поддельном вине, продаваемом в Лондоне:

Воздерживайтесь впредь вкушать вино,
Откуда б ни было привезено,
Особенно же белое из Лепе,
Я не встречал еще вина нелепей.
Его лоза, легко совокупляясь,
С другими лозами перевиваясь,
Столь ядовитый создает букет,
Что от него спасенья вовсе нет.
От трех глотков ты потеряешь зренье,
И, в некое восхищен отдаленье,
Из Чипсайда вином перенесен
Не в Ла-Рошель, Бордо иль Лиссабон,
А в Лепе, будешь там «Сам-сон, Сам-сон»
Ноздрей высвистывать.