«Пьяный вопрос» в России и «сухой закон» 1914-1925 годов. Том 2. От казенной винной монополии С.Ю. Витте до «сухого закона»

В.И. Гурко посмотрел на выступления С.Ю. Витте Государственном совете с несколько иной стороны: «Государственный совет… был в особенности и прежде всего примирительной камерой между спорящими, а подчас и враждующими между собой министрами. Понятно, что при таких условиях в Государственном совете выявлялись всего ярче как общая политика, так и личные свойства отдельных министров, поскольку они вообще имели отношение к общей государственной политике. Среди таких министров, конечно, на первом плане выступает фигура С.Ю. Витте… В чинном распорядке Государственного совета Витте, несомненно, представлял некоторый диссонанс. Его огромная, несколько нескладная фигура с не в меру длинными даже для его роста руками, его лишенное особой выразительности обыденное, некрасивое лицо, его простая, чуждая всяких трафаретных оборотов, слегка грубоватая, скажу даже не совсем культурная речь с весьма заметным южным – одесским – акцентом, его полное пренебрежение ко всяким традициям "высокого собрания" производили сначала несколько странное и не вполне выгодное впечатление. Оратором его отнюдь нельзя было назвать, речь его не только не блистала цветами красноречия, но даже не отличалась складностью и особой последовательностью, и, тем не менее, впечатление он производил большое. Витте был, безусловно, психологом, и при всей кажущейся простоте и безыскусственности своей речи хорошо знал, с кем имел дело, и соответственно строил свои соображения. Не чужда была Витте и лесть, иногда даже слишком явная; умел он сразить противника и личными выпадами и вообще нередко прибегал к соображениям ad hominem ; не останавливался он и перед фактами, подчиняя их своим соображениям и даже свободно их изобретая… В отношении Государственного совета способ действий Витте был тот же, который он широко практиковал в других областях своей деятельности. Всегда хорошо осведомленный о том, какие лица имеют в данной среде или по данному вопросу преобладающее влияние, он направлял именно на них все свое внимание, причем для того, чтобы заручиться их содействием, а в особенности освободиться от их противодействия, прибегал к разнообразным мерам, сводившимся, однако, в сущности к одной – подкупу. Одних он подкупал лестью, других, и, увы, это было большинство, более реальными выгодами. Последнее для Витте было всегда доступно. Кроме большого числа хорошо оплачиваемых должностей – а у всякого есть если не сыновья, то племянники или вообще близкие, которых надо пристроить, – в распоряжении министра финансов имелся государственный кредит. Независимо от Государственного банка, выдававшего не только торговые, но и промышленные ссуды, в ведении Витте были и Дворянский и Крестьянский земельные банки, причем последний мог приобретать земельные имущества почти по любой цене»113.

В июне 1893 г. С.Ю. Витте добился создания при Департаменте неокладных сборов особого отделения, которое занималось подготовкой документации и в целом делопроизводством по казенной продаже вина. В четыре восточные губернии были направлены должностные лица, которым поручалось проанализировать ситуацию на местах по возможному введению казенной монополии. Прежде всего, от них требовалось собрать сведения о положении винокуренной промышленности и «тех условиях, при которых может быть осуществлена казенная продажа». Министерство финансов обратило внимание на то, что промышленность Пермской, Уфимской, Оренбургской и Самарской губерний производила 315 000 ведер ректификованного спирта, а население губерний потребляло около 3 000 000 ведер в год. Поэтому многие владельцы винокуренных заводов обратились в министерство с просьбой о предоставлении им права выкуривать большее количество напитков. В ответ министерство распределило между заводчиками еще 1 200 000 ведер 40-градусного спирта. Принявшим этот заказ заводчикам выдавались ссуды под 4 % годовых из средств, ассигнованных на введение казенной продажи напитков. В будущем на территории этих губерний предполагалось построить спиртоочистительные заводы – в Перми для ректификации 650 000 ведер спирта, в Уфе – 450 000 ведер, в Оренбурге – 400 000 ведер, в Самаре – 900 000 ведер114. Кроме того, министерство озаботилось рассмотрением вопросов о модернизации спиртоочистительных систем, способов фильтрации и целого ряда других технических сторон производства и очистки алкогольной и спиртосодержащей продукции.