Пять абсолютных незнакомцев

– Не трогай меня, – рычит он, пиная Кори здоровой ногой.

Тот уворачивается со злобным смехом.

– Давай повежливее, а то я тебя не только трону.

Кто-то вскрикивает. Это Брекен. У него из носа струится кровь. Я даже не слышала удара. Теперь отец держит его за ногу и тянет на себя, пытаясь оторвать от машины. Харпер хватает Брекена за руку, и я, перегнувшись через нее, протягиваю руки к Джошу. Он, раскрасневшись и тяжело дыша, пытается усесться. Мы все сваливаемся в куча-мала. Я практически лежу у Харпер на руках.

– Отцепись от меня! – вопит Брекен, ритмично отпинывая напавшего.

Раздается глухой стук и сдавленное «ой». Отец сгибается пополам, схватившись за живот.

– Папа!

Кори отпускает Джоша и бросает костыль, потеряв к нам всякий интерес, он быстро обегает машину сзади. Джош поворачивается в сторону и хватает костыли с земли, тихо вскрикивая при каждом движении. Я слышу, как руки Кори хлопают по багажнику. Вот он уже у нашей двери. Мне сквозь стекло видно его язвительную усмешку.

Харпер громко кричит, но Кори наклоняется и исчезает из виду. Мы его не интересуем. Он целиком занят отцом. Брекен не упускает своего шанса: повернув ключ зажигания, он запускает двигатель. Обе двери все еще открыты. Кори поднимается, вставая в проеме.

– Не так быстро, засранец!

Мне хочется кричать, но дыхание застывает в горле. Харпер кричит за нас обеих. Мы вжимаемся в сиденья и пододвигаемся к Кайле. Подальше от запаха сигарет и дизельного топлива, которым смердит куртка Кори.

– Выходи! – рычит кто-то – то ли Кори, то ли Брекен.

Они сцепились. Теперь Джош тянется через сиденье, молотит Кори одной рукой, а другой наклоняется к рулю. Отец снова поднялся и глыбой маячит за окном. В воздухе повис густой запах пота, бензина и драки. Я слышу удары, пинки. Вопли ужаса.

Брекен побеждает, и отец резко отдергивает Кори назад. Парень со стоном вываливается из машины, и вместо него появляется отец. Он тут же хватает Брекена мясистой пятерней за горло. Брекен издает сдавленный булькающий звук. Джош, вскрикнув, резко разворачивается, тянется к панели управления и, удерживая одной рукой руль, другой пытается отцепить чужие пальцы от горла Брекена.

– Хватит, хватит, хватит, – рыдает Харпер.

– Помогите нам! – кричит нам Джош.

Внезапно Брекен пускает машину задним ходом. Мы откатываемся, волоча отца за собой. Он, матерясь, пригибается к земле.

Мое сердце бешено скачет. Я пытаюсь нащупать ремень безопасности. Дверь Джоша по-прежнему распахнута, и он волочит ногу по асфальту. Брекен жмет на газ и хватается за руль, который по-прежнему в руках у Джоша. Руль поворачивается, и раздается ужасный звук. Глухой удар, словно мы наехали на ограничитель скорости. Однако ограничители не вопят от боли.

Визг Харпер переходит в рыдания.

– Черт! Чертчертчертчертчерт! – Брекен, закашливаясь, бьет по тормозам.

При взгляде в лобовое стекло мой желудок переворачивается вверх дном. Наши фары освещают заснеженный пятачок. Две фигуры у колеи от наших колес. Одна лежит, подергиваясь, на земле.

Отец. Пусть это будет отец. Это он душил Брекена. И он крепче на вид: не похоже, чтобы у него ломались кости от любого порыва ветерка.

Но это не отец. Это Кори.

Мы переехали человека. Парня едва ли старше нас самих. И теперь он истекает кровью на снегу. Из-за нас.

Я хочу отвернуться, но не могу. Кори корчится и кричит, изгибаясь в агонии. Его левая нога изогнулась под странным углом и неподвижно лежит на асфальте. Медленно, медленно мой мозг обрабатывает увиденное в свете фар. Приклеившаяся к земле нога и ботинок, развернутый не в ту сторону. Именно от этого кошмарно лежащего ботинка меня чуть не выворачивает.

– Боже правый, – тихо говорит Джош.

Видимо, тоже разглядел. Я разворачиваюсь. Харпер тихо причитает, и моя душа разрывается на части.

– Господи… – В голосе Кайлы звучит смутное потрясение.

– Что ты наделал! – вопит Брекен.

Наверно, нога у него соскользнула с педали, потому что машина снова пятится назад. Джош хватается за дверную ручку, и я громко ахаю. Брекен останавливает машину у самого выезда, метрах в двадцати от этих двоих. Мне больше не видно ботинок, но это и неважно. Я все равно вижу достаточно. Я вижу отца, склонившегося над сыном в попытке защитить. Я вижу худенького мальчика – теперь он вовсе не похож на мужчину, – и он извивается от боли. Этот образ останется у меня в памяти навсегда, словно татуировка на внутренней стороне век.

– Что ты наделал! – снова кричит Брекен, стуча кулаком по рулю.

Харпер продолжает тихо всхлипывать, зажав рот рукой. Ее трясет.

– Ты о чем? – с искренним замешательством спрашивает Джош.

Под аккомпанемент криков Харпер и тихой ругани Кайлы ко мне приходит осознание: Брекен почему-то винит Джоша в произошедшем.

– Ты его переехал! – говорит Брекен. – Я пытался уехать, а ты схватился за руль.

– Брекен, я хотел развернуть машину в другую сторону! Ты мне помешал!

Брекен сплевывает.

– Нет! Это я пытался развернуться! Ты его переехал! Ты дернул руль!