– «Внимательно! – прочел Саммерс. – След., чтобы ваш племянник ежедневно принимал 2–4 кварт “Виши” или “Польской воды”. Можно доб. 30 гранов соды или свежий сок лайма. Стрихнин, дигиталин или камфара – 2 р. в день, …»
Тут голос его дрогнул.
– Инъекции? – он поднял глаза на подельника.
– Подумать только, как вы боитесь такой мелочи! – рассмеялся Фокс.
– Ни разу не видел никого, кому бы это нравилось, – коммерсант ткнул пальцем в бумажку. – А вам досадно. Вы хотели от меня это скрыть!
– Я был бы рад утаить это маленькое обстоятельство, – признался Фокс. – До вечера еще много времени, вы будете нервны. Ну что же, время завтракать. Пойду, распоряжусь, чтобы вам принесли вам толокно и желе.
– А кофе?! – спохватился коммерсант, только сейчас осознав весь ужас своего положения. – Тетечка, не будьте сволочью! Нельзя же так маниакально выполнять все, что вам скажут!
Но Фокс вышел из комнаты.
– Ох, – сказал коммерсант.
Спустя приблизительно полчаса он съел желе, кое-как выглотал толокно в высоком стакане, выпил бутылку “Виши” и уснул. Он проспал двенадцать часов, проснулся, когда уже стемнело, побрел в уборную, столкнулся там у дверей с высохшим, изможденным, но совершенно живым профессором, вернулся и уже лениво повернулся на другой бок, ощущая непередаваемое, безмятежное облегчение, как вдруг спохватился. Надежды на то, что Фокс забыл, не было. Почти месяц в компании этого человека исключал даже тень такой мысли.
Никто, однако, не входил. Саммерс мучился. Он дошел уже до того, что готов был сам пойти и напомнить об одной неприятной вещи, как вдруг дверь его комнаты распахнулась и вошла миссис Кеннел – в халате и с пенсне на носу. В руке у нее было блюдце со шприцем, подмышкой – пачка газет.
– Саммерс, – сказала она, садясь, – мне нужно сообщить вам одну вещь.
Ватка на краю блюдца источала острый запах спирта. «Одна минута, – напомнил себе коммерсант. – Одна. Правда ничего страшного. Ерунда. Чепуха. Химера.»
Фокс сделал неопределенный жест, выдающий не то крайнюю досаду, не то какие-то сомнения, и бросил раскрытые газеты на подушку.
– Поворачивайтесь, – раздраженно велел он – напарник не спускал глаз с его лица. – У нас есть более весомые причины для волнения, чем ваши excès [26] .
Саммерс трусливо выполнил это распоряжение. Нетвердой рукой он положил газету удобнее, и тут же страх улетучился из его головы.Самих статей можно было и не читать – заголовки, как это часто бывает в современной прессе, говорили больше и по существу.