Пять дорог

Теперь все сидели и ждали непонятно чего. Хотя чашки и тарелки перед каждым настраивали на лучшее. С кухни умопомрачительно пахло какой-то сдобой и заваренными в кипятке травами. Обстановка казалось настолько домашней, что от несоответствия ожидания и действительности все становились еще более напряженными. Ива испугалась, что сейчас нервы у кого-нибудь не выдержат, и всё пойдет прахом. Рванется тот же Чес к выходу – и остальным останется только принять безнадежный бой. Или попытаться уйти… Девушка будто наяву увидела вырывающихся из двери гвардейцев, в спины которых врезаются тяжелые стрелы с костяными наконечниками, фуурсов, бросающихся на падающие тела, алую кровь на снегу, поднимающееся солнце, острыми лучами освещающее старый каменный дом и бойню перед ним.

Когда Ива подняла полные ужаса глаза на Чеса, тот уже отодвигал стул. Однако Ласко оказался быстрее. Тяжелой рукой он придавил его к сиденью, дал подзатыльник и вернулся на свое место. Бьёр едва заметно кивнул помощнику, одобряя. Тасель ждущим взглядом смотрел в сторону лестницы. Сул почти исчез из виду, то ли съежился, то ли съехал по стулу вниз.

Кто-то тронул чашку, она звякнула настолько громко, что Ива едва сама не вылетела из двери. Помогло только оцепенение, сковавшее все тело. Как усидели остальные, девушка не представляла.

Тяжелые шаги хозяев звучали приговором. Один, второй… восьмой… всего восемь. Пальцы невольно сложились наиболее удобным для «щита» образом. Сможет ли она закрыть всех?

Хозяйка появилась в дверях, держа перед собой большое блюдо с чем-то буро-желтым. Однако на приятно пахнущее содержимое никто даже не обратил внимание. Все смотрели только на представшую перед ними женщину. Теперь госпожу Нум-га намного проще стало отличить от мужа. Столь несуразное раньше тело будто сбросило глиняную оболочку, и из-под него появилось куда более человекоподобное существо. По-прежнему нелюдское происхождение бросалось в глаза: женщина походила на незаконченную статую, формы и черты которой уже придали, но не довели до совершенства. Оранжевые прожилки все так же прорывались изнутри лавовым огнем, а сама кожа отливала рыжим. Теперь хозяйка была одета в просторное платье-рубаху, с несколькими верхними накидками, ложащимися красивыми складками.

Мужчины невольно вскочили при ее появлении. Бьёр додумался превратить это в поклон.

– Вы так изменились, госпожа! – вырвалось у него. Командир перевел взгляд на хозяина и добавил: – Оба.

Те же метаморфозы произошли и с главой семьи. Человекообразное тело напоминало смесь голема и статуи, но теперь стали даже видны черты лица.

– И мы благодарим вас за это.

Улыбка женщины поразила всех присутствующих, будто огненная магия. Кто бы мог подумать, что подобное существо вообще способно на это?

– Мы… не понимаем, – с трудом проговорил Бьёр.

– Мы объясним, – лучилась счастьем женщина. – Но сначала завтрак. Я приготовила блинчики.

Позже никто из них даже под страхом смерти не смог бы вспомнить, каковы те были на вкус. Все ждали объяснений. И хозяева наконец снизошли.

– О таких вещах не говорят, – задумчиво произнес мужчина, отпивая исходящий паром отвар из кружки. – Для них созданы сказки и истории у костра. Их понимают сердцем, не умом. Потому что ни веру, ни магию нельзя переложить в слова.

Женщина бросила на мужа укоризненный взгляд.

– Но кое-что мы, разумеется, поясним, – и он надолго задумался. Когда заговорил, голос казался глубже, будто каждая фраза давалась ему с трудом. – Такие, как мы, не всесильны, но мы… многое можем дать тем, кто принимает наше покровительство. И однажды мы предложили свою помощь… Они ее приняли. И мы стали связаны. Наши силы и советы принесли богатство и безопасность. Им стало хорошо… Они многому научились… И в какой-то момент стали воспринимать нашу помощь и защиту как норму жизни…

– Мы не боги, – поддержала мужа хозяйка Нум-га. – Любую связь можно порвать. Им достаточно было сделать это три раза.

– Они отказались от наших даров, от нашей девочки и…

– И однажды они отказались от нас, – горько продолжила женщина. – Пришли проповедники какого-то бога. Что они им говорили, не знаем… Да и какая, в сущности, разница? Может, сулили блага… или пугали мучениями… Но связь…

– Была порвана, – закончил мужчина, и хозяева посмотрели друг другу в глаза. Потом перевели взгляды на гостей. – И она ударила и по ним, и по нам.

– Что с ними стало? – тихо произнес Бьёр, вспоминая страшилку Йорда и Ёрми.

Нум-га пожали плечами.

– Они лишились нашей силы и покровительства. Болезни, голод, хищники, падеж скота – все беды этой суровой земли вцепились в них, будто только и ждали, когда исчезнет защита. На их охотничьи угодья нашлись претенденты, кстати, это были как раз их проповедники…

– Их гнали как диких зверей с привычных земель, – в голосе женщины смешались ядовитое удовлетворение и материнская горечь.

– И что с ними теперь? – осторожно уточнил Ласко.

Хозяйка повела плечами.

– Они еще живы… Но я больше их не чувствую.

– А вы? – Ива сжимала кулачки прямо перед собой и не замечала этого.

– А мы… на долгие столетия потеряли себя…