Пять литров красного. Что необходимо знать о крови, ее болезнях и лечении

В каком-то смысле правило Бергонье‒Трибондо применимо и к химическим препаратам. Важной вехой в гематологии стала разработка в 1943 году препарата хлорметина. И, как бы прискорбно это ни звучало, толчком к этому послужили исследования по изучению влияния на организм боевых отравляющих веществ, а конкретнее – горчичного газа (иприта) и его аналогов. Еще в 1919 году американские патологоанатомы Эдуард (1892‒1966) и Хелен (1886‒1969) Крумбхаар обнаружили, что у солдат, пораженных ипритом в ходе газовых атак во время Первой мировой войны, наблюдается ярко выраженная лейкопения – снижение количества лейкоцитов, а в некоторых случаях и аплазия костного мозга. Так стало очевидно, что с помощью газа можно воздействовать на клетки крови: как на здоровые, так и на больные. Это стало причиной начала исследований иприта и его аналогов.

Азотистые аналоги иприта, синтезированные еще в 1935 году, были исторически первыми алкилирующими агентами, использовавшимися в медицине: алкильная группа умеет присоединяться к ДНК клетки, за счет чего та повреждается – и запускается процесс ее гибели. Луис Гудман (1906‒2000), Альфред Гилман (1908‒1984) и их коллеги в Йельском университете начали в 1942 году изучать один из азотистых аналогов иприта – трис-(2-хлорэтил)амин. И в августе этого же года, вскоре после обнаружения факта, что введение этого агента иногда приводит к значительному уменьшению и даже полному исчезновению экспериментальных злокачественных опухолей у лабораторных мышей, препарат был впервые протестирован на пациенте с лимфомой. Впрочем, в клиническую практику вошел другой азотистый аналог иприта – хлорметин, испытания которого в 1943 году провела группа исследователей из Чикагского университета под руководством Леона Джейкобсона (1911‒1992), – как видим, чикагцы не только рентгенотерапией интересовались. Так благодаря боевому отравляющему веществу были разработаны первые препараты для химиотерапии злокачественных опухолей.

Для большинства наиболее распространенных видов опухолевых заболеваний стандартными и наиболее эффективными противоопухолевыми средствами до сих пор остаются цитотоксические препараты, разработанные 40‒60 лет назад на основе азотистого иприта. К ним относятся циклофосфамид, хлорамбуцил и мелфалан, которые используются и по сей день. Применение этих препаратов позволило значительно улучшить результаты лечения и качество жизни пациентов, но средняя продолжительность жизни составляла по-прежнему всего лишь 3–4 года.

Следующий прорыв случился в 1948 году, когда патологоанатом Бостонской детской больницы Сидни Фарбер (1903‒1973) обнаружил, что применение аминоптерина при лечении детей с острым лимфобластным лейкозом позволяет добиться значительного клинического улучшения. В 1931 году было установлено, что недостаток фолиевой кислоты в организме приводит к нарушениям кроветворения. Фолиевую кислоту начали с успехом применять при лечении мегалобластной анемии. У Фарбера возникла мысль, что, возможно, инъекции фолиевой кислоты приведут к нормальному кроветворению у больных острым лимфобластным лейкозом детей, ведь некоторые морфологические проявления в этом случае напоминали мегалобластную анемию. Это была ошибка – течение болезни лишь ускорилось. Но если фолиевая кислота «жмет на педаль газа» при лейкозе, то ведь можно попытаться «нажать на тормоз» – использовать препараты-антифолаты, нарушающие метаболизм (участие в обмене веществ) фолиевой кислоты. Выяснилось, что один из этих препаратов, аминоптерин, блокировал деление опухолевых клеток и приводил к гематологической ремиссии[115]. Фарбер таким образом стал пионером применения нового класса противоопухолевых препаратов – антиметаболитов.

Ему же принадлежит заслуга внедрения в клиническую практику и другой группы химиопрепаратов – противоопухолевых антибиотиков. Антибиотик дактиномицин впервые выделил из бактерий-актиномицетов Streptomyces parvulus в 1940-х годах биохимик Зельман Ваксман (1888‒1973), больше известный как открыватель другого антибиотика – стрептомицина, за который удостоился Нобелевской премии в 1952 году. Из-за своей токсичности дактиномицин не нашел применения в качестве антибактериального препарата, но его противоопухолевое действие было обнаружено в 1954 году Сидни Фарбером. Дактиномицин успешно лечил у мышей лейкозы, лимфомы и рак молочных желез, но попытки использовать его для лечения детской лейкемии оказались безуспешными, хотя в сочетании с радиотерапией он показал свою эффективность в лечении опухоли Вильмса (рака почек) и ряда других раковых заболеваний.